Феликс Бабочкин - Луна-16 [litres самиздат]

Бабочкин взял записку Алисы. Скворцов? Хм, не помню такого, хотя в Геохи был пару раз. Впрочем, не удивительно, там много отделов.

Максим Скворцов оказался младшим научным сотрудником лаборатории метеоритики института Геохимии и Аналитической химии на улице Косыгина. Он сразу спросил- не из-под Челябинска ли метеорит, а то в последнее время сотрудников лаборатории замучили черные старатели, которые несут в институт всякий чебаркульский хлам. «Впрочем, в этом для нас некая польза. Мы стали брать с метеоритных старателей денежку. За проверку их кирпичей. Ха-ха»,– расхохотался в трубку Скворцов. – Но для журналиста проведем анализ, разумеется, бесплатно, в надежде попасть на телеэкран. Ха-ха».

Феликс быстро собрался и поехал на улицу Косыгина. По дороге думал что бы соврать Максиму. Не говорить же правду о Миловидове! Уже на Фрунзенской придумал- эти камушки попросил исследовать один известный космонавт из Звездного городка, которому их якобы подарил американский ученый, астронавт Харрисон Шмитт, член последнего экипажа Аполлона -17, побывавшего в декабре 1972 года на Луне. Имя нашего космонавта Феликс по известным причинам раскрыть не может. Именно поэтому космонавт сам не обратился в лабораторию Геохи, а попросил это сделать журналиста Бабочкина, который недавно брал у него интервью.

Максим оказался очень общительным, кудрявым парнем лет 25. Он был сделан словно из каучука: казалось, шевелил даже ушами. Оливковые глаза его, острые как гвозди, все время над чем-то смеялись. Но на собеседника не смотрел, даже когда к нему обращался. Он сходу начал рассказывать Феликсу чем занимается его лаборатория. Это изучение эволюции вещества в солнечной небуле, то есть туманности. Метаморфизм, аккреция и экзогенная история космических тел. Геохимия, петрология ударных процессов. И, конечно, исследование рассеянного космического вещества, метеоритов и лунного грунта.

–Стоп! – поднял руку Бабочкин, не желающий больше слушать непонятные космические термины, кроме двух последних. Он обычно так и поступал, когда брал интервью у всяких академиков. Давал им немного высказаться, продемонстрировать свою научную осведомленность и значимость, а потом резко прерывал- «а теперь давайте на обычном человеческом языке». Академики снисходительно улыбались и переходили на понятную простому смертному лексику.

Максим рассмеялся, видимо, ему уже приходилось не раз общаться с журналистами, понял, что им нужна ясная конкретика. Взяв в руки две коробочки с черными осколками, он повертел их перед малюсенькими очками, какие носят ювелиры или продвинутые преподаватели лицеев, изобразил кислую гримасу:

–Могу сразу сказать, что скорее всего это не лунные камушки.

–Как?-вырвалось у Бабочкина.

–А вы были уверены, что они с Луны? Тогда зачем же приехали сюда?

–Видите ли…

–Извините, господин…

–Феликс Николаевич.

–Извините, Феликс Николаевич, за резкость,– кивнул учтиво Скворцов.-Не исключено, что это кусочки обычного кузбасского антрацита, вырезанные по одному лекалу. Напоминает Скандинавский полуостров без Финляндии.

Ах, вырезанные,– подумал Бабочкин, вспомнив слова Миловидова, что теперь у него в жизни осталась одна радость-резьба по дереву. То есть, всё это липа. Значит, и у Керн тоже была подделка, только непонятно кто и зачем тогда её украл? И все же ерунда какая-то, Анна Петровна в детстве слышала, как родители ругались из-за камня, получается он был настоящий. Для чего же тогда профессор Миловидов подсунул ему и Алисе эти куски угля?

–Да, без Финляндии,– повторил эхом Феликс.– Вы уверены в своем вердикте? Все же уважаемому космонавту нужен убедительный ответ.

–Не спрашиваю кто он, но догадываюсь, ха-ха. Конечно, сейчас проведем физико-химический, нейтронный и спектральный анализ камушков на новейшем квантовом анализаторе. Наша лаборатория веников не вяжет. Ха-ха. У нас тут аппаратура высшего класса, успели купить в Штатах, пока с ними не поругались. Ковбои, конечно, странные люди, порой непредсказуемые, но мы с ними во многом похожи. И у нас и у них- невероятный набор генов от многих народов, поэтому за нами будущее.

Максим велел ждать Феликсу в гостевом зале под широкими фикусами с маленьким прудиком, в котором плавали золотые хвостатые рыбки. А неплохо нынче живут космогеологи,– отметил Феликс. Стал опять думать кто украл у Анны Петровны осколок. После некоторых сомнений набрал номер Керн. Она ответила сразу и радостно: