Гаррет Патмен Сервисс - Лунный металл [litres с оптимизированной обложкой]

Но президент Бун, сам металлург, желал осмотреть таинственную руду. «Возможно, – думал он, – я сам сумею найти месторождение». Доктор Сикс не стал ничего скрывать, но его улыбка стала еще презрительней, когда он остановил загруженную вагонетку.

– Думаю, я нашел единственный кладезь этой руды в Тетоне, или, возможно в этой части мира, но я не знаю наверняка, – сказал он. – Может быть, гигантские залежи руды ждут своего пионера. Это, однако, не беспокоит меня. Главное – то, что никто кроме меня не знает, как извлечь из руды металл.

Господин Бун исследовал кусок породы. Осмотрев его невооруженным взглядом, он достал лупу из своего кармана, а потом примирительно взглянул на доктора Сикса.

– Пожалуйста, – сказал тот со смехом, первым смехом из его уст, который услышали финансисты и который заставил их вздрогнуть. – Проводите любые тесты, исследуйте металл с микроскопом, с огнем, с электричеством, со спектроскопом – всеми способами, которые вы можете придумать! Я уверяю вас, что это хороший способ потратить впустую время и деньги!

Снова доктор Сикс рассмеялся, и вновь от его смеха все ощутили мурашки на коже.

– Честное слово, – сказал господин Бун, отложив лупу. – Я не вижу признаков металла!

– Смотрите на зеленые пятнышки! – вскричал доктор, выхватив экземпляр из президентской руки. – Вот он! Мой артемизиум! Но все бесполезно, если вы не можете выделить и очистить его, а метод этого является моей тайной!

В третий раз рассмеялся доктор Сикс, и его веселье заставило гостей явно забеспокоиться. Немедленно он изменил свое поведение.

– Пойдемте в мой офис, – сказал он голосом, полным мудрости и сострадания, к которому они привыкли с Нью-Йорка.

Когда финансисты устроились в мягких креслах, доктор открыл коробку дорогих сигар, он возобновил беседу в своей самой любезной манере.

– Видите ли, господа, – сказал он, крутя кусочек руды в пальцах, – артемизиум походит на алюминий. Он может быть получен в металлической форме только специальным процессом. В то время как эти зеленоватые частицы, которые вы можете, возможно, принять за хризолит или некоторый подобный силикат, действительно содержат этот драгоценный металл. Но они не полностью составлены из него. Процесс, с помощью которого я выделяю металлический элемент, в то время как руда проходит через печь, по правде, довольно прост, и самая его простота охраняет мою тайну. Не бойтесь перепроизводства. Вряд ли кто-то сумеет на-ткнуться на эту тайну случайно… Но, – продолжал он, снова меняя манеру повествования, – для одного дня более чем достаточно. Теперь пришло время для небольшого отдыха.

Говоря это, доктор нажал кнопку на столе, и комната, которая была освещена электрическими лампами – окон не было вообще, – внезапно стала темной, кроме части стены, превратившейся в сияющий экран. Голос доктора Сикса зазвучал успокаивающим:

– Я люблю забавляться со специфической формой волшебного фонаря, своего рода усовершенствованным цветным кинематографом, который я изобрел несколько лет назад и который я никому не показывал, за исключением моих друзей. Картины появятся на стене, скрывающей аппарат.

Он едва закончил говорить, экран, казалось, растаял, превратившись в окно в другой мир. В течение минуты или двух гости не могли ясно различить то, что им показывают, но четкость изображения возросла, и зрелище поглотило их.

Перед ними лежала панорама солнечной страны, с блестящей цветной растительностью, усеянная деревнями и городами, которые сверкали разноцветными яркими зданиями. Люди в кадре двигались как в кино, но гораздо живее и реалистичнее. Фактически, картины, казалось, были самой жизнью. Все же это не была земная сцена. Цвета таинственного пейзажа были таковы, каких никакой человек в комнате никогда не созерцал; и люди, высокие, со стройными ногами и изящными руками, с красным цветом лиц, золотыми волосами и блестящими глазами и губами были неопределенно красивы и изящны во всех их движениях.

Земля сменилась морем, с ярко-синими волнами, обрамленными пышной пеной. Море расстилалось перед глазами зрителя, и иногда, несомые легким ветерком, проплывали целые флоты судов изящной формы, которые казались чудесными игрушками, сверкающими словно жемчуг. Море и чудесные корабли сменила длинная, изгибающаяся линия побережья, блестящего коралловыми песками, изрезанная частыми заливами. На очаровательных берегах высились причудливые города.