Ирина Антонова - Курсант Ронас

Я задумчиво нахмурился, вспоминая чем мог её напугать. Но в голову ничего не приходило:

— Всё было нормально. Я позвонил ей перед обедом, забрал из парка. Потом устроил в корпусе для руководства. Ничего такого не было. Не думаю, что она меня боится… Обычная, скромная, застенчивая девушка. Это ты у нас излишне общительный и без проблем втираешься в доверие, особенно к женщинам. Вот она и улыбнулась тебе.

Я вспомнил тот момент, когда Ари оживленно отвечала на вопросы друга. Открытая, живая, со светлой улыбкой, обозначившей ямочки на её щеках. С такой необычной для Союза Эрдин внешностью она действительно могла бы стать моделью. Но нет, девушка выбрала абсолютно мужскую профессию, предполагающую наличие характера, мужества и выдержки. Не всякий боец подходил под БЕ, а эта уже прошла тестирование и признана пригодной. Сейчас она молода и даже в некоторых моментах наивна. Такую девушку хотелось оберегать, а не таскать по боевым операциям, сопряженным с риском для жизни.

Между тем Ари расслабилась и вошла в ритм тренировки. Временами она даже улыбалась и смеялась, а когда сформировала слишком большой сгусток энергии и со всей силы шарахнула им по мишени, вздрогнула и втянула голову в плечи, увидев, как тренировочный инвентарь пошел трещинами и раскололся. Пока Грэс озадаченно взирал на мишень, курсант подбежала к ней и попыталась осторожно соединить разъезжающиеся части. Рой прибавил звук, транслирующийся с тренировки.

— «Черт, это ж надо было так накосячить» — пробормотала Ари на абсолютно незнакомом языке.

— Что она сказала? — я недоуменно прислушался. Ари говорила на неизвестном диалекте, не принадлежащем ни одной народности Союза Эрдин. Я это знал точно, потому что по долгу службы еще во времена своего курсантства интегрировал все известные языки через адаптер. И этого там точно не было.

— Не знаю, — так же озадаченно пробормотал Рой, глядя на пульт. — Система выдает, что не может идентифицировать язык. А если включить углубленный поиск, то ссылается на четырех носителей, и те засекречены.

Капитан Грэс подошел поближе к девушке:

— Это чего ты там лепечешь?

— Да так, глупости всякие. Я не специально сломала мишень. Извините… — Ари покраснела и потупила взгляд, убрав руки от сломанного инвентаря. Мишень предательски разъехалась в разные стороны, сверкая надломленным нутром с микросхемами.

— Ты расстроилась что ли? — улыбнулся капитан Грэс. — Да я и так давно хотел её менять, а ты такой хороший повод дала. Пойдем, не бери в голову. Это же учебный, ему положено иногда ломаться, выявляя способности курсантов. У нас раньше никто с такой силой в него не пускал заряды. Ты мне лучше скажи, на каком языке ты бормотала там что-то? — Грэс приобнял её за плечи и повел в сторону выхода. Он был на головы выше девушки, поэтому той пришлось посмотреть наверх, чтобы ответить:

— Это мамин родной язык — земной. Мы часто дома на нем разговариваем. И иногда, когда я волнуюсь, неосознанно перехожу на него. Мама в детстве с нами только на нем и говорила. Чтобы мы могли думать не только на едином, но и на её земном языке. Она говорит, что это может пригодиться нам в профессии.

— Любопытно… А в деле твоем это не указано, — задумчиво протянул Грэс.

— Наверное, потому, что раньше никто на этом не заострял внимания, а я сама не просила это внести в дело.

— Напрасно, вот случится что-нибудь и тебе нужно будет передать сведения так, чтобы никто не узнал. Ты ведь сможешь тогда в присутствии свидетелей спокойно говорить о чем угодно на своем этом языке. А твоя мама сможет нам это перевести. Такая информация должна быть в твоем досье. Это ценные сведения. — Грэс остановился у самой двери и развернул девушку лицом к себе. — Я попрошу капитана Брайта внести это в дело.

— Хорошо, — Ари кивнула головой. — Мы закончили?

— Да, на сегодня достаточно.

Капитан активировал сканер у дверей отпечатком ладони и выпустил девушку из зала. Она вышла и тут же наткнулась на наши взгляды.

— Мы всё, — пробормотала Ари, опуская глаза, как только увидела мой изучающий взгляд. Рой пихнул локтем меня под ребра и многозначительно поднял бровь.

— Брайт! — похоже мне обрадовался только тренер. — Мы здесь одну маленькую особенность обнаружили, которая не внесена в её досье.

— Я слышал, Грэс, и внесу пометку о знании языка в её дело, — после моих слов плечи девушки совсем поникли, и она снова начала краснеть. Что я такого сказал? Может дело в интонациях моего голоса? Так я всегда так говорю, вроде никто раньше не жаловался, что я как-то страшно или грозно это делаю.