Ольга Гусейнова - Единственная [litres]

Но когда разговор зашел о шантаже детьми и условиях моего интернирования, Жейль осторожно спросил:

– Таяна, скажи честно, почему ты отказалась отдать яйцеклетки?

– Я не торгую своими детьми.

Оба родителя переглянулись, отметив мое потрясение. Затем Дарна поджала губы, а Жейль уточнил:

– Ты в курсе, что по тебе готовят отдельный закон? Причем с весьма суровым наказанием за его нарушение.

– Какой? – мы с Джаром насторожились.

А вот родители помрачнели:

– Тебе запретят продавать средства контрацепции, проводить какие-либо процедуры, предотвращающие зачатие. Не только на Ранте, но и в любой колонии, станции, корабле. В общем, на земле и в космосе, – подытожил ра Жмель.

– Вот коз… – чуть не выругалась я.

Они не знают, с кем я хотела сравнить авторов этого закона, но о воспитании забывать не дело. Значит, местные умники решили пойти другим путем, чтобы добиться от меня улучшения генофонда. И твердо намерены увеличить ту самую каплю в море.

– Либо вы мучаетесь, пытаясь защититься от незапланированного деления, либо…

Либо рожаю, как в стародавние времена, – постоянно. Предательски подступили слезы. Поплакать? Я беременная, мне можно. Джар пересел ближе и обнял меня, привычно защищая от всех напастей, и шепнул на ухо:

– Я решу любую нашу проблему.

Умники из правительства все равно придумают, как получить от меня максимальную выгоду. А Джар может пострадать не только в карьере.

– Таяна, я хочу, чтобы ты меня выслушала не перебивая. Согласна? – мягко попросила Дарна.

– За хорошие советы я буду благодарна, – согласилась я.

– Подумай вот о чем. Исходя из сведений, что добыл Жейль, твоих рассказов и информации, которую мы получили от своих коллег и знакомых, Землю найти будет весьма проблематично.

– Вероятнее всего, поиски займут много лет, – подтвердил ра Жейль.

– Очень много лет, в лучшем случае! – кивнула Дарна. – Таяна, представь, как выглядят жители Ранта.

– Смуглые, черноволосые, черноглазые ранты и серые лешки – вздохнула я, уже догадываясь, куда клонит румина.

Родители Джара кивнули. Потом, внимательно глядя на меня, риа Дарна продолжила весьма непростой разговор:

– Для нас с янтом сын – все. Для вас с Джаром такими же будут ваши дети. Но неизвестно, как проявится твоя наследственность. Возможно, твои гены подавят наши. Возможно, дети будут светлоглазыми и темноволосыми, черноглазыми, но со светлыми волосами и кожей. Вариантов множество.

– Я поняла, он будет белой вороной среди обычных черных. Причем буквально, – стиснув руки, понурилась я.

– Не знаю, что такое ворона, но суть ты уловила верно, – грустно улыбнулся рум Жмель.

– Ты необычайно красивая, редкостная, диковинная. На данный момент ты – звезда, которая вызывает у всех повышенный интерес. Но что будет дальше? – вторила ему ри-янта.

– Дальше ко мне привыкнут, я утрачу новизну и интерес, – глухо согласилась я.

– Да, – кивнул ра Жейль, перехватывая инициативу, – ты – звезда, первая землянка на Ранте. Но наш полукровка внук будет просто твоим потомком, не более и не менее. Немного не такой, как все. Вдруг внешнее отличие потом будет ему не на пользу? Общество неадекватно переносит необычных, если они не звезды.

– Я понимаю, о чем вы, – выдавила я, невольно обнимая живот.

– Твои отличительные черты со временем будут всплывать в наших потомках, но кто знает, будет ли им во благо, – добила меня румина.

– Лама, лате, хватит! Вы уже достаточно красочно обрисовали нам общую картину, – прервал Джар.

– Сын, мы хотим, чтобы вы и наши внуки были счастливыми и защищенными, – не реагируя на резкий тон Джара, спокойно ответил ра Жейль.

Дарна быстро подвела нас к цели «артиллерийской подготовки»:

– А теперь подумайте: может быть, отдать яйцеклетки все же стоит?! И вовсе не для того, чтобы купить у правительства что-то для себя, а чтобы защитить ваших детей в будущем.

– Я не понимаю, каким образом донорство поможет моим детям потом? – со слезами в голосе ответила я.

– Ты сказала, они хотят забрать триста пятьдесят яйцеклеток. Возможно, какие-то из них даже поделятся и родится немного больше детей. Не трое – пятеро твоих собственных, а несколько сотен похожих на ваших: светлокожих, голубоглазых и золотоволосых. Причем не только у тебя, а в сотнях других семей, где их будут любить не меньше, чем вы своих. Представь, сотни бесплодных женщин выносят и произведут на свет «своего» ребенка. Взрастят материнские чувства и будут защищать дитя от превратностей мира. Тебе ли не понять, что за своего ребенка, которого выносила и родила, – бьются до последнего. Дети, рожденные в других семьях, но с твоими генами, – это уже не одна, как ты сказала, белая ворона. Это стая полярных мануков, способная выдержать любой удар нездорово настроенной группы общества. Сплоченная команда, которую объединяют общая наследственность, внешность и, вероятно, интересы. Это уже сила, с который будут обязаны считаться. И побоятся оскорбить или забыть.