Ольга Гусейнова - Единственная [litres]

– Значит, вот что вы придумали? – потрясенно выдохнул Джар, а потом, впервые в жизни, насколько я знаю, потеряв контроль над эмоциями, сначала медленно, а потом словно гравипоезд кинулся на сплоченную четверку ученых в военной форме и таковых по сути.

– Что с вами? – испуганно воскликнул дерум Шик, прячась за более молодыми.

А между мной и «собеседниками» образовалась настоящая свалка. Джар в своем праведном гневе расшвыривал державших оборону, пытаясь добраться до тех, кто угрожал его женщине и ребенку. А остальные массой давили его, пытаясь защитить ученых.

Рето метался, не зная, то ли защищать меня от гипотетической угрозы, то ли вместе с другом набить всем морды.

Наконец моего янта скрутили, и, пока сковывали магнитными наручниками, он, забывшись, рычал в ярости:

– Вы не можете позволить хотя бы одному ранту стать счастливым, решили забрать у меня все, уничтожить…

– Да что ты возомнил? Это всего лишь клетки… миллионы рантан отдают их каждый день ради выживания мира и других…

– Она не примет этого, и что тогда? Уничтожите нас троих? Отошлете на Полярную? Забудете про законы и мораль? Чего стоит жизнь троих, даже если один из них еще не рожден, когда у вас такие грандиозные планы?

Джар хрипел, выплевывая слова, он сопротивлялся с таким отчаянием, что мне стало страшно до жути. За него, за себя, за ребенка. Его сковали окончательно и, сложив чуть ли не пополам, вывели из зала. Напоследок он крикнул мне:

– Таяна, ничего не бойся, я с тобой! Слышишь, я не позволю причинить вам вред!

– Ох и молодежь буйная пошла! – нервно заметил дерум Шик.

А я, как кролик на удава, смотрела на своих, похоже, врагов, неосознанно обняв ладонями живот, защищая, и напряженно ждала продолжения.

Рето, встав рядом, неожиданно жестким голосом четко произнес:

– Я заявляю протест как гражданин и как мужчина. Ваши действия несут…

– Закрой рот, мальчишка! – сорвался дерум Шик. – Вы оба – глупые мальчишки, раз не можете понять, что на кону. Выживание всего вида, Ранта! От нее не убудет, если согласится поделиться своим наследием. Ведь ей здесь жить. Ей и ее потомкам!

– Можно для нестабильной эмоционально, беременной женщины, у которой, видимо, мозг немного притупился, озвучить ваше решение целиком и внятно? – решилась я обозначить свое присутствие.

– Мудрая мысль! – без иронии произнес рум Жмель. – Мы готовы предоставить кров и полноправные возможности немедленно, в случае если ты официально дашь согласие на изъятие у тебя яйцеклеток.

– Изъятие яйцеклеток? – глухо переспросила я, надеясь, что ослышалась или чего-то не поняла.

– Да! – дружно кивнули все присутствующие умники.

– Мне непонятно, почему ра Джар так остро отреагировал, когда догадался, о чем пойдет речь, – нашелся рум Жмель.

– Умный парень, весь в отца, жаль, выбрал стезю военного, – проворчал дерум Шик.

Рум Жмель бросил на коллегу раздраженный взгляд, прежде чем продолжить:

– Уже много лет каждая рантана добровольно проходит процедуру изъятия лишних яйцеклеток. Передает их бесплодным женщинам, которые жаждут ребенка. Притом, что за последние десять лет обнаружено у одной самое большое их количество – всего двадцать две. А у вас их – почти четыреста!

Последнюю цифру Жмель произнес с таким придыханием, что стало понятно: этим-то я для них и привлекательна!

– Четыреста потенциальных уникальных детей с сильным генотипом. Каждый из которых будет способен принести еще минимум от пяти потомков в худшем случае. Да, четыреста – тоже мало, но это уже не капля, а небольшой ручеек, который способен в будущем оказать пусть минимальное, но благотворное воздействие в целом.

– Вы хотите изъять у меня все яйцеклетки!? – вытаращилась я на этих мудрецов.

– Ну почему же все, – осторожно вмешался незнакомый рант. – Трехсот, возможно, пятьдесяти будет достаточно. А все оставшиеся – вам… хотя это очень много для одной женщины.

– Нет! – категорично заявила я.

– Хорошо, можем вам еще парочку десятков оставить…

– Нет! Я не готова отдавать своих потенциальных детей кому попало.

– Откуда такое недоверие к нам? – удивились государственные деятели. – Ведь мы спасли вас из плена, вывезли с Полярной, дали кров и…

– Можете вернуть меня на Полярную, – устало заявила я. – Там слаборазвитый и невежественный народ, но, кажется, более цивилизованный. И не вынуждает торговать своими потенциальными детьми, продавая их за безопасность, гипотетические права, неизвестные обяза…