Александр Громов - Со дна

— Третий секретарь торгпредства. Вы не должны чересчур высовываться. Но, разумеется, можете рассчитывать на всемерное содействие персонала. Торгпред получил соответствующие указания. Еще вопросы?

— Пока нет. Но по изучении материалов, думаю, появятся.

— Вижу, вы не из тех, кто порет горячку, — ворчливо одобрил Пегий Удав. — Тогда ступайте. И помните: важнее всего вывести из строя катапульту, по возможности навсегда. Пусть выбросят из головы мысль о суверенитете…

Все-таки повторил. Все старики считают молодых несмышленышами. Стоит ли удивляться тому, что молодые считают стариков унылыми занудами?

«Сегодняшнюю встречу с Вивьен придется, пожалуй, отменить», — подумал Валентин, покидая кабинет.

«И завтрашнюю», — подсказал ему внутренний голос.

К вечеру Валентин знал о Троне Аида все, что следовало знать. Он ввел себе базовые сведения через ментограф, после чего с удовольствием поспал три часа, чтобы не выглядеть ошалевшим от мозговой перегрузки. Но перед этим он провел короткую, но интенсивную тренировку в спортзале — сначала при нормальной тяжести Терры, а затем в гравикамере при полуторном весе. Врач настойчиво рекомендовал привыкать к тяготению Дна постепенно.

В многочисленных документах, поглощенных извилинами Валентина, планета чаще фигурировала под официальным названием Трон Аида, но встречалось и Дно. Обычная история: официально признанное, хотя и мрачноватое название, по мнению многих, недостаточно отражало суть, и авторы документов вольно или невольно сбивались на просторечие. К тому же сами аборигены весьма откровенно именовали свой мир Дном, а себя — донниками.

Самоуничижение? Похоже, да. Но само по себе оно еще ни о чем не говорило. Бывает привычное самоуничижение покорного раба — и бывает самоуничижение демонстративное: мол, считайте нас кем угодно, хоть глистом полосатым, мы не станем возражать, мы даже изобразим, будто нас и не могут звать иначе, но сами-то мы лучше вас знаем, кто мы такие, и однажды заставим считаться с нами… Переварив информацию, Валентин решил, что правящая верхушка, пожалуй, придерживается второй линии поведения, основная же масса населения — первой.

Тупы. Невежественны. Слишком поглощены примитивной борьбой за существование, чтобы развить в себе амбиции. Рядовому доннику незачем рваться в космос; подари ему экзоскелет с гель-капсулой — он по гроб жизни будет счастлив. Ясно, что с вербовкой агентуры на Дне не должно быть проблем.

О том же говорили и донесения. Однако к подбору агентуры рекомендовалось подходить с особым тщанием: агенты из донников, как правило, получались вполне лояльные, но при том безынициативные и на редкость тупоумные. В разработанные для Дна принципы вербовки Валентин не стал вникать — не его это дело. Агентурная сеть на Дне уже существовала и была достаточно разветвленной, чтобы не ветвить ее дальше.

Он проглотил колоссальное количество информации о планете. Дно сравнивали с Ураном — сноска уточняла, что речь идет о том Уране, что бродит по орбите в системе Солнца, или с более привычным для жителя Терры Асмодеем, если только допустить, что орбиты Урана и Асмодея проходят поближе к своим звездам. Планета имела крупное железное ядро, средняя плотность ее была высока. Магнитное поле заставляло заметно отклоняться подброшенный вверх стальной шарик. Пять шестых поверхности занимал океан, суша ограничивалась одним гигантским материком сложной конфигурации и несколькими вулканическими архипелагами. Содержание кислорода в воздухе было небольшим, но при огромном атмосферном давлении вполне достаточным, чтобы дышать без маски. Местные формы опасных для человека микроорганизмов отсутствовали. («Уже легче», — подумал Валентин.) Зато — не соврал Пегий Удав! — присутствовала чрезвычайно разнообразная макрофауна, бегающая, ползающая, плавающая и летающая. Бегающие и ползающие твари не отличались гигантизмом, зато в океане водились организмы колоссальной величины, а плотный воздух легко держал тоже немаленьких и притом зловредных летунов. Валентин лишь хмыкнул, уяснив себе, что хищники Дна чем-то напоминают освоивших планету людей: такие же примитивные, безмозглые и прямолинейные в своих устремлениях.

Но главное, конечно, тяжесть — неподъемная, нестерпимая для человека с Терры. Дураку понятно, почему столь жалкий мир удостоился статуса доминиона, а не прозябает в рядовых колониях: никакая присланная из метрополии колониальная администрация не выдержит длительной работы на Дне. Проще сформировать правительство из влиятельных и лояльных туземцев…