Евгений Катан - Жарси - офицер провинции Орион [СИ]

— Спасибо, Тагерт, капитан Жарси награждается Орденом Золотая Имперская Звезда посмертно. Ввиду того, что личный состав занесен в списки полка навечно, всю причитающуюся им пенсию должны получить их родственники.

— Останки, найденные и идентифицированные всех без исключения пехотинцев и астронавтов, должны быть захоронены с почестями достойными этих мужественных людей. Ровно через неделю Император Генрих выступит по нескольким центральным каналам вещания с речью, посвященной погибшим у Айшекана и на самой планете.

— Господин маршал, — теперь вперед выступил Богат, — к нашему сожалению, удалось найти и идентифицировать лишь сто сорок три тела разведчиков из роты Жарси. Они попали под жесточайший расстрел.

Дуглас прервал его.

— Я знаю. И я, как и все офицеры, видел всё. Я видел много отчаянных парней в своей жизни, да и вы тоже, но эта картина, когда командир разведчиков выпускает из рук белый платок, тем самым, отказываясь сдаваться, до сих пор у меня в памяти. Через три дня сюда прибудет его мать, да и остальные родственники погибших — я имею ввиду на Ригель.

— А теперь приказ по Ударной Эскадре: Экипажи всех 6 боевых судов награждаются орденом 'За отвагу' для рядового состава и 'Имперский Кавалер' для офицерского состава. ВРИО Командира линейного корабля 'Бахрам' полковник Райнс Линсер, как офицер, взявший после гибели командора Кадафа управление на себя, получает досрочное звание командор. За умелое руководство вверенным ему кораблем и экипажем назначается его командиром и награждается Изумрудной Имперской Звездой.

И третий приказ, по дивизии. Захваченные в дуэли корабли коралевской дивизии получают имена

Линейный корабль ОР 1425

'Айшеканская Рота Разведки'

Броненосный крейсер ОР 1426

'Память Честера'

Броненосный крейсер ОР 1427

'Капитан Жарси'

Линейный крейсер ОР 1428

'Айшекан'

Линейный крейсер ОР 1429

'Почитающий'

После ремонта и переоснащения они вступают в строй в составе Ударной Эскадры. Берите под своё начало адмирал Канар.

— Есть, господин маршал.

— Ну что ж, господа, а теперь пора приступать к решению вопросов с наемниками.

Вице-адмирал Тагерт пробыл в стане наемников два с половиной часа. Результатом этой оживленной беседы был исход с планеты Айшекан двадцати пяти тысяч наемников, со смертью правителя освобожденных от контракта. Четыре тысячи гвардейцев присоединились к семнадцати тысячному отряду генерала де Сальви. Готовые, как и десантники сражаться до конца, гвардейцы были тепло встречаны в лагере де Сальви. Братья навсегда.

Дополненный 15 тактическими ротами, согласно новому штату и от того увеличивший свою численность на одиннадцать с лишним тысяч человек, Тактический Полк подступил практически вплотную к линии обороны Десантного Полка и гвардейцев Айшекана.

Штурмовой Полк менее подготовленный к планетным сражениям остался в резерве. Адмирал Богат предъявил генералу де Сальви пятичасовой ультиматум, либо по истечении данного срока покинуть планету, либо готовиться умереть.

Генерал де Сальван был постоянно в взвинченном состоянии — за время нахождения его полка на Айшекане, он был дважды опозорен. Сначала двести пехотинцев умудрились поймать его вместе с четырех тысячным отрядом на уловку. Воспоминание о трехстах четырех десантниках, погибших тогда на севере, о семи сбитых геликтоперах огневой поддержки заставило его передернуться. Этего поймал себя на мысли, что вспоминает этого лейтенант-командора с белой тряпкой в руках. Имперская пропаганда делает из него и его людей героев. Генерал усмехнулся, в любом случае у него козырь в рукаве. Но воспоминание о втором позорном пятне снова отбросило его в мрачное расположение духа и, если в случае с имперскими разведчиками ему даже играло на руку возвеличивание их, то случай с прорывом через оборонительные позиции его полка имперских пехотинцев, да ещё с соотношением потерь 6:1, причем не в его пользу, было уже само по себе тяжелым обвинением в неумелом руководстве. И для Королевского Генштаба совсем не важно, что его не было в этот момент. Это возведут как минус. Де Сальван задумался о том, что его карьера рухнула в один момент, воспоминания о прошлой жизни нахлынули на него. Погрузившись в них, он не слышал, как подошел де Сигон. Молодой офицер, настойчивый и сообразительный и, что самое главное, преданный ему, стал адъютантом генерала с самого момента возвращения. Ригардо де Сигон еще месяц назад получивший погоны лейтенанта, был уже лейтенант-командором и очень этим гордился. В столь консервативной армии, как Альдебаранская, добиться этого было очень и очень сложно, даже по прошествии нескольких лет безупречной службы при поддержке влиятельных покровителей, а тем более через месяц и без единого покровителя. Точнее, теперь один у него появился. Увидев генерала, погрузившегося в размышления, Риккардо взвесил все за и против, прежде чем обратился к нему.