Маша Храмкова: Арктур и Кубок Планет [litres]

– Это отличная идея, капитан Росс.

Солнце медленно поднималось из-за каменистых холмов, заливая корабль светом. Не обжигающее, не грозящее испепелить. Дружественное солнце нового мира людей.

– Прием, Урса, это Росс. Как слышишь, Урса? – уже пятый час Лео посылал свои координаты. Неизвестно, когда она получит сигнал: через час, день, год. Путешествие через червоточину во многом подчиняется удаче. Возможно, Дея сейчас находится за пределами галактики, если она, конечно, еще жива. Осечки случались. Неправильно открытый коридор мог разорвать тело на атомы – капитаны знали об этом. Они были готовы к смерти.

Сигнал на Землю был послан. Популяционная бомба, состоящая из миллиона оплодотворенных яйцеклеток в питательной среде, выгружена на безопасном участке с подходящим климатом. Даже если корабль человечества никогда не долетит сюда, в созвездие Девы, жизнь начнется заново из этих маленьких капсул.

Перед глазами Лео Росса все плыло. Эх, если бы он только мог встать! Открыть шлюз, снять ненавистный шлем и вдохнуть чистый воздух! Но обе его ноги были сломаны в результате неудачной посадки.

Почему же с ним не послали хотя бы одного робота? Он смог бы шунтировать закупоренные сосуды. Все, что мог сделать Лео, все, до чего дотянуться, – это капсула быстрой смерти, спрятанная в его нарукавнике.

– Прием, Урса, – повторял он охрипшим голосом. – Если бы ты только видела этот восход! Если бы ты только видела…

Сейчас, 2235 год

Главная арена планеты Росс

– А сейчас, дамы и господа, поприветствуем нашу претендентку со спутника Ли Ру…

«Просто дыши, не забывай, зачем ты здесь».

– Вегу Леви-Хоук! – голос бессменного ведущего раскатистым эхом прокатился по трибунам. Он многократно отразился от стен грандиозного ангара, построенного специально для подготовки участников. Названное имя заставило сердце Веги дрогнуть.

«Вперед. Иди. Покажи им, что ты чиста. Что в тебе нет страха».

Девушка вышла на сцену и поразилась тому, как светло было от бессчетных вспышек фотокамер. Каждый ее шаг войдет в историю, каждая эмоция на идеально воссозданном лице.

Осознав это, Вега ослепительно улыбнулась. Ее улыбка была встречена овациями и криками людей, собравшихся здесь. Кроме тех, кто уже стоял на сцене. Тринадцать участников с разных спутников и планет. Каждый из них ненавидел ее. Блестящий пилот, превосходный пловец, красавица с грацией и пластикой дымчатой кошки. Вторая претендентка на победу в Кубке, идеальный объект для зависти и ненависти.

– Ваше слово, леди.

Ведущий Скат Альгебар протянул ей микрофон, и Вега заметила, как сильно он вспотел. Испарина на лбу, застрявшая травинка в белых зубах – все эти изъяны были уже стерты нейросетями, работающими сейчас на полную мощность. Люди увидят в прямом эфире только то, что должны увидеть.

«Кроме убийства главного претендента: это невозможно будет скрыть», – подумала Вега. Но провернуть такое так же сложно, как и изменить орбиту солнца.

– Мисс Леви-Хоук? – нервно переспросил Альгебар, и Вега мысленно отвесила себе оплеуху.

«Ни одним жестом, ни одним намеком ты не должна заставить их усомниться в том, что ты – это ты».

– Привет, Росс! – пропела Вега и вскинула вверх руку. Народ ликовал. Соперники в стороне испепеляли ее взглядами.

Еще секунда, и про нее забудут. Ведь на сцену поднимется тот, кому поклоняются миллионы. Тот, за кем лежит будущее планетной системы.

Безупречный Арктур Финн. Главный претендент на победу в Кубке Планет. Его плакаты уже поднимались с дальних рядов, словно флаги.

Безупречный Арк – ее главная мишень.

Он шел рука об руку со своим отцом в плотном кольце телохранителей. Шестнадцатилетний Арктур был одного роста с Тигарианом Финном, но значительно тоньше него. Белоснежный костюм, отражающий свет, словно сверхновая. Темные вьющиеся волосы, миндалевидные серые глаза – внешность Арктура была хорошо известна каждому на планете. Его портрет и так висел на каждом углу, а после победы в этом Кубке, которую пророчили ему все каналы, популярность Финна-младшего должна была возрасти в геометрической прогрессии.

Арктур был символом нового мира, построенного его отцом. Мира, в котором таким, как Вега, не было места.

«Финн! Финн! Финн!» – кричали трибуны. На мгновение Вега ощутила то же самое, что и остальные претенденты: все уже было решено за них. Если когда-то давно Кубок Планет и был символом покорения космоса, то последние десятилетия эта игра носила сугубо политический характер.