Джон Скальци - Разорванное пространство [litres]

Робинетт кивнул:

– И что дальше?

– Что ж, капитан Робинетт, – улыбнулась Кива, – на этом корабле три шлюза. Выбирай.

Грейланд вошла в Зал Памяти.

– Я здесь, – сказала она.

Перед ней материализовался Цзии.

– Да хватит тебе, – бросила Грейланд.

Цзии улыбнулся – что было для него в новинку – и исчез, возможно, в последний раз. На его месте возникла Рахела Первая.

– Прошу прощения, – сказала Рахела. – Я думала, так вам будет легче.

– Легче, чем знать, что твоя тысячелетняя предшественница была все это время жива, притворяясь компьютером? Да, могу понять.

– Я не живая, – возразила Рахела. – Мое физическое тело мертво почти всю упомянутую вами тысячу лет.

– Вы знаете, о чем я, – раздраженно сказала Грейланд.

– Да, знаю, – согласилась Рахела.

– Но почему? – умоляюще всплеснула руками Грейланд. – Просто не понимаю. Какой во всем этом был смысл? Почему вы решили так поступить?

– Почему ваш друг Тома Шенвер решил стать космическим кораблем? – спросила Рахела.

– Он ничего не решал. Насколько я понимаю, это был единственный доступный ему в то время вариант.

– Как и мне, – кивнула Рахела. – Данная технология – технология сохранения и поддержания человеческого сознания – существовала до Взаимозависимости, во времена Свободных систем. Вероятно, ею поделились с другими человеческими империями, а может, именно от них она вела свое происхождение. Ее обнаружили в процессе археологического изучения компьютерных систем. Никто в Свободных системах никогда ее не создавал – она слишком сложна и дорогостояща. – Рахела пожала плечами. – Но потом я стала имперо и включила необходимые расходы в число прочих крайне дорогостоящих вещей, которыми мне пришлось заниматься, пока мы основывали Взаимозависимость. Технология сработала, но не отличалась особой мобильностью, и потому я осталась здесь.

– То есть скрывались.

– Можете считать и так. Скорее, мне стало ясно, что для целого отряда бессмертных просто нет места – это стало бы пиком классовой войны, не так ли? – и даже если бы подобного рода бессмертие означало, что я стану имперо навеки, мне этого совершенно не хотелось. К концу моего правления я по-настоящему устала. А вы – нет? Вы пробыли имперо совсем недолго, но я знаю, какое бремя легло на ваши плечи.

– Пожалуй, да.

– Представьте, что так происходит сотню лет. Двести лет. Тысячу. – Рахела пренебрежительно махнула рукой. – Нет уж, спасибо. И в то же время меня страстно интересовало, чем закончится мой небольшой проект.

– Бессмертие?

– Нет, Взаимозависимость, – ответила Рахела. – Это был отважный эксперимент. Мне было любопытно, как он будет продолжаться после конца моей естественной жизни, а поскольку мне не хотелось быть правительницей, я хотела иметь возможность каким-то образом наставлять других и давать им советы. Так и возникло все это. – Она показала на Зал Памяти. – Я создала Цзии в качестве удобного и беспристрастного интерфейса – не забывайте, что мои непосредственные преемники были моими детьми и внуками, так что вряд ли им было бы приятно видеть на его месте собственных мать и бабушку, – а после казалось вполне разумным оставить Цзии в качестве лица Зала Памяти. Бывали годы и даже десятилетия, когда ко мне, Рахеле, никто не обращался.

– Это вас как-то беспокоило?

– Сперва – да, немного. Мое «Я» никуда не делось, хотя, как вам известно, я делала вид, будто им не обладаю. Но чем дольше я здесь оставалась, тем больше понимала, что вне зависимости от того, чье лицо им показывалось, все разговаривали именно со мной.

– Значит… все другие имперо… – Грейланд тут же подумала о своем отце Аттавио Шестом.

– Их здесь нет, – покачала головой Рахела. – Здесь есть их воспоминания и эмоции, но не они сами. Когда вы разговаривали со своим отцом или с кем-то из других имперо, вы разговаривали со мной. Или, скорее, они разговаривали посредством меня.

– Однако другие имперо тоже могли бы здесь быть. Как и вы.

– Да, технология существовала, но мне это показалось не слишком удачной мыслью. Вы видели здесь, в Зале Памяти, некоторых имперо, правивших Взаимозависимостью. Немалому их числу лучше было умереть. Что касается остальных – не уверена, что они согласились бы на такие условия. Вряд ли многих устроила бы вечная жизнь в ящике.

– Как же вам удалось не сойти с ума? – спросила Грейланд.

– Я не все время бодрствую. Когда вас здесь нет, нет и меня, разве что в самом абстрактном смысле. Всеми рутинными задачами занимается Цзии, который снабжает меня информацией, когда я пробуждаюсь. Он не просто лицо – он реальная, пусть и ограниченная, сущность. Например, именно он собирает все эти тайны, а не я.