Джон Скальци - Разорванное пространство [litres]

И потому Грейланд Вторая теперь шла по коридорам ее собственной службы безопасности, направляясь к тщательно охраняемому залу для совещаний. Грейланд не сопровождал никто из персонала, и с ней был лишь самый минимум личной охраны, нанятой и проверенной обитателями этого крыла дворца.

Никто не таращился на Грейланд, которая шла по коридору в сторону конференц-зала, одетая в темное, ничем не выделяющееся платье – обычную ее одежду не на публике. Если не знать, что это имперо, по реакции на ее появление можно было бы решить, что это в лучшем случае кто-то из бюрократов среднего уровня – что вполне устраивало Грейланд, которая продолжала считать окружавший ее ореол имперо одной из самых утомительных составляющих ее работы.

Грейланд прошла по коридору и вошла в зал для совещаний, где ее ждали трое. Она кивнула телохранителям, которые закрыли дверь и расположились по обеим ее сторонам. С едва слышным шипением и щелчком дверь отрезала их от внешнего мира. Пока ее не открыли бы изнутри, для проникновения в помещение потребовалось бы что-то наподобие ядерной бомбы.

– Ваше величество, – с поклоном обратился к ней Хайберт Лимбар, глава императорской гвардии, показывая на двух других. – Это Коэт Гамель, заведующий аналитическим отделом имперской службы безопасности. А это Донтела Себроган, которая занимается исследованиями и симуляциями, о которых вы спрашивали. У обоих, естественно, имеется высший допуск.

Гамель и Себроган поклонились Грейланд, которая поклонилась в ответ.

– Это из-за вас нас попросили прийти сюда? – спросила она. Обычно, встречаясь с Лимбаром, Грейланд не возражала против неформального обращения к себе, но в присутствии новых людей, с которыми имперо, скорее всего, предстояло встретиться первый и последний раз в жизни, она переключилась на царственное «мы».

– Да, ваше величество, – ответил Гамель. – Все здесь присутствующие тщательно проверены. И хотя у нас нет никаких причин сомневаться в том же самом в отношении вашего личного персонала, наверняка пойдут разговоры, пусть даже вполне невинные. Кто-то, кто знает, чем занимаемся мы с Донтела, мог бы предположить, с какой целью мы нанесли вам визит и устроили презентацию.

– Одного нашего визита сюда хватит, чтобы стать темой для разговоров, – сказала Грейланд Лимбару.

– Да, мэм, – кивнул Лимбар. – Но, учитывая масштабы… гм… вызовов, с которыми в данный момент сталкивается Взаимозависимость, вряд ли стоит ждать консенсуса по поводу того, какой из них является поводом для вашего неожиданного визита.

– Воистину, – печально улыбнулась Грейланд. Дав знак остальным сесть, она села сама. Лимбар, Гамель и Себроган дождались, пока она сядет, прежде чем занять свои места. – В таком случае выслушаем, что стало поводом для нашего визита.

Лимбар кивнул Гамелю, который кивнул в ответ, а затем повернулся к Грейланд.

– Несколько недель назад, после попытки переворота против вас, к моему отделу обратились с просьбой – полагаю, по указанию вашего величества – провести оценку угрозы Взаимозависимости в свете надвигающегося коллапса Потока и прочих факторов.

– Естественно, мы моделировали оценку угрозы с тех пор, как появились свидетельства коллапса Потока, – сказал Лимбар.

– Да, конечно, – согласился Гамель. – Однако в новых оценках учитывался фактор негативных последствий как попытки переворота, так и реакции на него вашего величества.

– Вы имеете в виду, что я бросила в тюрьму за измену пару сотен самых высокопоставленных и имеющих самые большие связи членов парламента, императорской семьи и духовенства? – спросила Грейланд.

– Именно так, – кивнул Гамель и, кашлянув, показал на Себроган. – Донтела, вне всякого сомнения, лучший аналитик в моем отделе, и ее работа в последний год заключалась в моделировании последствий коллапса Потока. Если ваше величество не возражает, передам слово ей.

– Да, конечно. – Грейланд повернулась к Себроган. – Можете продолжать.

Себроган неуверенно посмотрела на своих начальников, потом снова на Грейланд.

– Ваше величество, – сказала она, – прежде чем начать, я должна задать вам вопрос.

– Слушаю.

– Насколько прямо я могу высказываться, представляя свою оценку?

– Имеется в виду, – улыбнулась Грейланд, – оскорбят ли меня крепкие словечки и, возможно, не слишком приятные итоги?

– Да, мэм.

– Одна из лучших наших советниц, которая и фразы не может сказать, не вставив в нее «твою мать», только что в течение половины заседания исполнительного комитета пыталась убедить нас, что экономические основы Взаимозависимости находятся под прямой и непосредственной угрозой. Мы полагаем, что вы можете говорить свободно.