Сергей Чебаненко - «Давай полетим к звездам!»

- Конечно, конечно, - закивал я. - У меня еще остались вопросы...

- Вот и замечательно. Если хотите еще кофе, скажите Анне Григорьевне, и она приготовит.

Он быстро вышел из кабинета.

Кофе Анна Григорьевна действительно готовит замечательно, но пить мне не хотелось. Я поднялся из кресла, сделал несколько шагов по ковровой дорожке, подошел к окну.

Уныло плакало серое небо. Струйки воды сбегали по стеклу, размывая вид на мир за окном. Когда же закончится этот дождь?

Я повернулся к рабочему столу Мозжорова, окинул его взглядом. Письменный набор в виде крепостной стены, пара папок с надписями золотой вязью “На подпись” и “К докладу”. Стерильная чистота на полированной до зеркального блеска поверхности стола. Какая-то фотография в рамке на подставке.

Взял в руки фотографию и повернул ее изображением к себе. Ничего особенного. Юрий Гагаров и Герман Титовский просматривают газету “Правда”. Фото, скорее всего, было сделано где-то в августе - сентябре 1961 года, после суточного полета Титовского на “Востоке-2”.

Уже собрался поставить фотографию в рамке на место, но мое внимание привлекли подписи космонавтов на фотоснимке. У подписи Гагарова после знакомого “Гагар” обнаружился необычно длинный и волнистый “хвост” - даже длиннее, чем на уже знакомой мне подписи “Гагарин”. Кроме всего прочего, этот длинный “хвост” заканчивался странным кружочком, похожим на вытянутую букву “о”. А подпись Германа Титовского, напротив, оказалась необычно короткой и вместо буквы “й” заканчивалась какой-то почти вертикальной загогулиной.

Перевернул рамку и осторожно вытащил из нее фотографию.

Фотография оказалась вовсе не фотографией, а обычной цветной открыткой, которые во множестве выпускаются Министерством связи после каждого полета наших космонавтов. Внизу открытки на белой полосе ярким черным шрифтом было напечатано:

“Первый советский космонавт Герман Титовец и второй советский космонавт Юрий Гагаренко читают газету “Правда”.

Еще раз внимательно всмотрелся в лица космонавтов. Обычные и хорошо знакомые лица. Юрий Гагаров и Герман Титовский. А по подписям и надписи внизу открытки получается, что передо мной совсем другие люди - Юрий Гагаренко и Герман Титовец. И еще из надписи следует, что Титовец - наш первый космонавт.

И вот еще странность... Оба человека на фотографии одеты в зеленые офицерские рубашки. Рубашки как рубашки, но форма нагрудных карманов чуть-чуть иная, чем на обычной военной форме. И погоны на плечах другие, с сильно скругленными углами и... У обоих капитанские погоны! А ведь всем известно, что Юрий Гагаров никогда не носил погоны капитана. В космос он стартовал старшим лейтенантом, а вернулся уже майором. Да и Титовский, кажется, тоже...

Я аккуратно вставил открытку в рамку и поставил на место. На всякий случай, ущипнул себя за руку. Было больно -значит, все происходящее не было ни бредом, ни сном. Очередная заморочка. Из привычной уже серии видимых глазами, но исчезающих на фотографиях “гагаринских” значков и портретов.

Прошелся по комнате, размышляя. Что мы имеем? Гагаров, Гагарин, Гагаренко и примкнувший к ним Титовец. Бред полнейший! Как там у Козьмы Пруткова? “Если на клетке слона прочтёшь надпись “буйвол”, не верь глазам своим”? Вот и следуй мудрому совету - не верь глазам своим. Или тихо сходи с ума...

Остановился у книжного шкафа. Книг у Мозжорова много. На верхней полке - тома собраний сочинений Ленина. Гм, судя по степени запыленности, они читаются хозяином кабинета крайне редко. Если вообще читаются... Ниже - полки с литературой по ракетной и космической технике. Много научно-популярных книг и классики. Циолковский, Перельман, Зигель... Вот новенькое издание маленькой энциклопедии “Космонавтика” - средней толщины голубенькая книжица. Гм, но почему-то в трех экземплярах. Зачем Мозжорову сразу три экземпляра “Космонавтики”? Ну, мало ли... Может быть, Юрий Александрович собирается подарить кому-нибудь парочку книжек?

Я задумчиво провел пальцем по переплетам стоявших в один ряд голубеньких книг. И вдруг обнаружил, что переплеты разные по структуре материала, из которого сделаны обложки. Первый переплет был сделан из обычной ткани голубого цвета, на которую была нанесена белая надпись “Космонавтика”. Второй был изготовлен из какого-то материала, похожего на выкрашенную в голубоватый цвет кожу. Третий на ощупь походил на обтянутый полиэтиленом голубой картон.