Марианна Алферова - Гробницы Немертеи

– Платоша… Где ты? – послышался голос Бродсайта. – Как ты неудачно припланетился.

Платон огляделся – нет ли тросточки или бластера рядом. Ничего…

Только осколки керамики. Не кидаться же ими в новоявленного Тимура!

А Бродсайт, сознавая свою неуязвимость, широко улыбался и шел к нему. Гермошлем он где-то потерял. Да и форма его была порвана и обожжена. Неужели Платон умудрился в него попасть?

– Эх, друг мой, неужели ты надеялся убежать! – Бродсайт-Тимур осуждающе покачал головой. – Глупо.

– А что умно? – спросил Атлантида, кривя губы и стараясь не показать, насколько сильна боль в ноге. – Что умно с точки зрения Тимура? Строить башни из живых тел, скрепляя их известковым раствором? Скидывать в колодцы живых людей и засыпать те колодцы землей? Или бросать пленных на острые камни? Это умно?

Чувство беспомощности и боль заставляли его кричать. Трудно изображать аристократа, когда какая-то дрянь хочет превратить тебя в раздавленного жука. Бродсайт усмехнулся. Ему льстило, что Атлантида именовал его Тимуром. Электрогребешок выскользнул из нагрудного кармашка и пригладил черные волосы Бродсайта.

– Это были чужие. Тимур был сильным человеком. Он любил науки и – главное – он любил своих людей как собственных детей. А с чужими он поступал так, как считал нужным. – И добавил после паузы:

– Вообще-то говоря, лучше, чтобы чужие умирали.

– У тебя шизофрения, Тимур…

– Опять ты меня оскорбляешь. А я так хорошо к тебе относился. Мы могли бы стать друзьями. Но ты меня унизил. А унижений Тимур не прощает. Он помнит твою снисходительность, твое аристократическое пренебрежение. А вот ты должен помнить, чем кончают аристократы.

– Чем? – спросил Атлантида, напрасно пытаясь скинуть с себя коробки, и зачем-то сжимая в пальцах осколок белой лепной керамики.

Зачем он спорит с этим мерзавцем за несколько секунд до смерти? Надо набрать побольше слюны и плюнуть как можно точнее.

– Аристократы либо вымирают, либо их убивают.

– Но они почему-то появляются вновь…

– Ты намекаешь на своих возрожденных дружков? Ты думаешь, они – высшие существа? – Бродсайт расхохотался. – Какое заблуждение. Это курица и петух. Всего лишь курица и петух, непрерывно работающие над пополнением инкубатора. А ты хотел им услужить, бедняжка. Ты решил им поклоняться. Может, надеешься получить от них какой-нибудь драгоценный орден Бани или орден Подвязки? Вот уж действительно примитивная цивилизация… Прощай…

Атлантида закрыл глаза и стиснул зубы. Сейчас этот тип нажмет на курок и… Почему-то он не боялся Бродсайта. Тот был как-то очень мелок. Хотя мелкие – они самые вреднющие. История это доказала. Платон вспомнил, что в момент смерти у человека обычно опорожняется мочевой пузырь. Как неэстетично! Мысль эта привела его в такую ярость, что он рванулся и сумел скинуть несколько коробок.

И услышал шипение… странно… разве человек может слышать, как сквозь его мозг проходит луч лазера?

Атлантида открыл глаза. На полу рядом с ним лежал Бродсайт. От головы у него почти ничего не осталось – черный орех венчал тело Тимура, который так и не завоевал свою Индию. А над убитым стоял Ноэль и разглядывал бластер с таким видом, будто видел оружие впервые. И стрелял тоже впервые. Черт! Как Платон был сейчас рад видеть Ноэля!

– Значит, ты не испарился? – пробормотал Атлантида.

– Нуль-транспортировка возможна не только через колодцы, – отвечал Ноэль, все так же изумленно продолжая разглядывать бластер. – Кажется, я дал слишком большой разряд…

– Я понял… для этого надо вживить золотые или серебряные волосы. – Друг мой, они не вживлены, они такие от природы. Regina рождается с золотыми волосами, rex – с серебряными.

Ноэль попытался сдвинуть упавшие обломки, но не получилось – не хватило сил.

– Подожди, сейчас я принесу антигравитационный шнур.

– А разве я могу куда-нибудь уйти? – отозвался Атлантида, пытаясь изобразить улыбку.

Вот дерьмо! Неужели он сломал ногу?

Ноэль вскоре вернулся, обмотал антигравитационным шнуром коробку и легко поднял ее. Так вторую, потом третью… Наконец Платон смог отползти в сторону и попытался встать. Но тут же повалился на пол. Одна нога, похоже, все же была сломана. Значит, придется опять посещать медицинский блок Крессиды. Или как ее теперь называют? Regina… А может, его поместят в ту мерзкую ванну на вилле?

Ноэль отыскал тросточку Атлантиды и примотал ее к раненой ноге антигравитационным шнуром. Теперь раненая конечность ничего не весила. Потом протянул Платону руку и помог подняться.