Ира Андронати - Малой кровью

И все бы ничего, это было даже приятно, ее поднимало и опускало на плавных волнах, но вдруг как-то нехорошо, выворачивающе потянуло в животе. Раз и еще раз.

Ее как будто накрыло, она захлебнулась и стала биться.

Что-то происходило вокруг, но туман не рассеялся, разве чуть-чуть, а главное — ничего не проникало в сознание сквозь протяжный дикий звон. Кто-то большой и сутулый вел, придерживая за шею, старого марцала, как там его?.. А к марцалу рвался весь белый Санька, его держали толпой, но он продолжал рваться. А саму ее куда-то несли на руках, она хотела извиниться, сказать: ну зачем же? — однако ничего не получалось. Были полулюди-полукошки в синих и серых комбинезонах, раньше она их видела только на фотографиях. Был совсем маленький и очень шустрый бородач. Были полицейские с пистолетами. Были пожарные.

И была Варечка. Самая грозная здесь.

Юлька попыталась поправить волосы, но уронила руку. Ладонь вся была в крови.

Потом туман опять сгустился и принял Юльку в себя.

Герцогство Большой Южный Паоот, планета Тирон.

Год 468-й династии Сайя, 17-й день лета

Так вот ты какой, Дьявол Чихо, подумал Стриженов, отходя. Все эти великие и мрачные ублюдки, становясь мертвыми, как будто сбрасывают все маски и накладные бицепсы — и остается что-то жалкое, неполнозубое и кривое.

Чихо убит был двумя пулями в спину. Это о многом говорило.

«Старая братва» — бандиты, начинавшие с Чихо еще до его возвышения, — пытались отстреливаться по-взрослому, но заняли неудачную позицию: их моментально обошли и забросали гранатами. Трое легионеров были ранены в самом начале перестрелки, но остались в строю.

Итак, приказ генерала Тугхо выполнен. Дьявол Чихо перестал существовать. Равно как и его армия.

Впрочем, в последнем Тугхо наверняка убедился еще вчера.

И скорее всего он приписал это благое деяние нам…

Стриженов посмотрел на снятый с шеи Чихо медальон. Эмалевый портрет красивой светлоглазой женщины с русыми — что редкость для Тирона — волосами. Наверное, он ее любил.

Медальон, два револьвера с платиновой чеканкой, кривой кинжал — миниатюрный ятаган — с мерцающим муаровым узором по клинку и шершавой кожаной рукояткой. И — огромный голубоватый кристалл в оправе, наверное, им Чихо и «обращал» адептов. Некрон мог бы сказать точно, но он как-то подозрительно долго без сознания, не случилось ли чего? При переломах больших костей бывает всякое… а здесь даже фельдшера нет…

Сержанты Пистухов и Деркач задержались около трупа, фотографируя и снимая отпечатки ладоней. Пусть будет.

Подошел Давид. Тоже посмотрел на медальон. Сказал:

— А ведь мы, кажется, пришли.

…Это была когда-то широкая мощеная дорога, сейчас заплывшая землей, поросшая кустарником и деревьями. Кое-где мшистый дерн сняли, и там обнажились желто-серые каменные блоки, формой напоминавшие буханки хлеба, но побольше размером — так где-то с маленький чемодан. Их начали выворачивать из кладки и сооружать бруствер, но потом бросили это дело.

— Дорога, мощенная желтым кирпичом, — с кривой усмешкой сказал Стриженов.

Давид кивнул. Дальше, за бруствером, дорога обозначилась более явно, там не было ни мха, ни кустов.

А здесь шел, похоже, немаленький бой. Гильз-то…

Метрах в пятидесяти от недоделанного бруствера как-то нехорошо чернело круглое отверстие. Вход в туннель. Что Стриженова напрягло — так это то, что он никак не мог определить на глаз, каков размер этой гнусной дыры. Пройдет человек, или автомобиль, или вагон? Чернота струилась и завораживала.

— Трое со мной, — сказал он. — Ты, ты и ты. Поручник!

Булаховский подскочил, вытянулся. Он стал черен и худ, былое брюшко исчезло, глаза ввалились, но усы гонорливо топорщились.

— Остаетесь за старшего. Займете круговую оборону. Держаться до нашего возвращения. Если мы не вернемся… — Стриженов задумался, — через восемь часов, поступайте по обстановке. В любом случае постарайтесь сохранить роту. — Стриженов снова задумался. Поручник ждал. — Ежи, я знаю, задача не по силам, но… нельзя допустить, чтобы туда, — он кивнул на вход, — проник неприятель. Ни сейчас, ни потом. У меня нет готовых планов на этот счет. Думайте.

— Слушаюсь, — Булаховский двумя пальцами коснулся берета. — Разрешите выполнять?

Стриженов кивнул.

— Стоп! — Давид замер, поднял руку. Все остановились и прислушались. Сначала казалось, что царит полная тишина, но потом донесся слабый звук: будто где-то далеко о стекло бился шмель.