Екатерина Флат: Ястреб (СИ)

Так миновало две недели, пока вдруг ко мне на контактор не пришло письмо. Услышав характерный звуковой сигнал, я решила, что это отец мне написал, он как раз уже несколько дней не появлялся. Но письмо было не от него. В графе отправитель значилось «Эйена Астор». Сам текст сбивчиво гласил:

«Хлоя, милая, надеюсь, хоть так удастся с тобой связаться. В той реальности, где я — Мириам, сейчас все совсем безрадостно. Мне больно смотреть на моего сына, он будто бы превращается в собственную тень. Мы знаем, что ты вернулась в другой мир, в твоей палате нашли разбитый флакон со следами тумана. Рик уверен, что ты исчезла не по своей воле. Все подгоняет Герка, а тот старательно пытается изготовить концентрат. Как только у него получится, Рик отправится к тебе. Прошу, если у тебя есть такая возможность, дай весточку о себе. Очень надеемся, что с тобой все в порядке».

Я несколько раз перечитала письмо, а потом просто сидела и смотрела на экран контактора. Ответить Мириам я никак не могла, исходящей связи не было. Но, к счастью, в этот же день меня навестил отец.

— Папа, у меня к тебе очень большая просьба, — взмолилась я. — Ответь с моей почты на одно письмо. Это очень-очень важно!

— Ну хорошо-хорошо, — он спешно кивнул, — говори пароль и что именно написать и кому.

— Откроешь последнее входящее, оно от матери Рика. Ответь ей, что со мной все замечательно, я вернулась по своей воле, и Рику сюда ни в коем случае не надо, мне он здесь сто лет не нужен.

Отец наградил меня крайне странным взглядом.

— Хлоя, ты ничего не хочешь мне объяснить?

— Папа, я могу объяснить тебе все, — тоскливо ответила я, — но ты же все равно мне не поверишь. Рик сейчас очень далеко. Я была там же, но случайно вернулась. А если Рик последует за мной, то что его здесь ждет?

— Ну-у, — папа замялся. — Учитывая, что его обвиняют в смерти Герка, фактической краже «Ястреба» и нарушении множества законов из-за проникновения на Листерию… Военный трибунал и казнь. Увы, это дело слишком раздуто, чтобы обошлось малой кровью. Тем более «Ястреб» — самое дорогое вложение Сената, а синтетически получить адмий все никак не удается. Рик — единственный, кто может управлять космолетом, но такое не могут доверить преступнику. Фактически из-за Рика теперь потерян и «Ястреб», а это ему никак не простят.

— Вот потому я и хочу, чтобы Рик оставался там, — тихо ответила я. — Прошу, сделай, как я сказала.

Вечером я снова открыла в свою почту. В отправленных появилось письмо с тем текстом, который я и просила написать. И пусть мне сейчас было тошно до невозможности, но пусть лучше Рик разозлится на меня, станет презирать. Зато он не отправится сюда и останется жив. Ведь мало ли, вдруг Герку и вправду удастся создать концентрат, хотя сам он в свое время и утверждал, что это невозможно.

Больше писем не было, и я сочла это знаком, что моя уловка сработала. Вот только легче от этого не стало.

В следующий раз отец навестил меня только через две недели. Выглядел взбудораженным и с порога огорошил:

— Хлоя, он вернулся! Рик объявился! «Ястреб» перехватили на Листерии!

— Как? — обомлела я.

— Насколько я понял, Рик был без сознания, и его перенесли на борт исследовательского корабля. Так же группа дистанционно управляемых роботов. Им тут же дали команду доставить Астора на Таной, а «Ястреб» просто отбуксировать туда же, — спешно пояснял отец. — Суд завершился вчера. Все, как я и говорил. Рику объявили смертный приговор.

Меня затрясло. Папа неуклюже обнял меня, а я все-таки разрыдалась. Там, в другом мире, фактически чудо спасло Рика. А здесь жестокая реальность вот так вот весьма просто и прозаично оборвет ему жизнь. Ну зачем, ну зачем Рик вернулся…

— Хлоя, милая, — сбивчиво пробормотал отец, чуть отстранившись и отведя глаза, — понимаю, тебе и так плохо, но я должен тебе еще кое-что сказать. Я больше не смогу тебя навещать. Просто потому, что мои частые визиты сочли подозрительными и из-за этого могут вот-вот устроить проверку. И если в результате всплывет, что ты здесь фиктивно, то тебя ждет та же участь, что и Рика. Прошу тебя, дочка, ты не думай, я от тебя не отказался, просто стремлюсь уберечь.

— Я все понимаю, пап, правда, — тихо ответила я, — не беспокойся обо мне.

Он ушел, а я просто-напросто опустилась на колени посреди палаты и смотрела на закрытую белую дверь. Вот и все. Этот мир отобрал у меня отца, а скоро вот-вот отберет и любимого.

На контакторе в палате не было доступа к новостям, так что я не знала, когда состоится казнь. Каждое мгновение слушала сердце Рика, опасаясь что вот-вот следующего удара не последует. И потому каждый новый мне казался драгоценнейшим даром. Так прошло два дня, безумно долгих и выматывающих.