Коллин Капп - Ловушка воображения

Два основных события отметили приближение старта. Первое — выведение реактора «Лямбды II» на критическую мощность, а второе — успешные испытания гигантского генератора Рорша. Теперь оставалось только выкатить корабль из сборочного цеха на стартовую площадку, откуда он отправится в неизведанные пространства глубокого Тау-континуума.

Когда и это было сделано, напряженное ожидание и волнение всех, кто принимал участие в эксперименте, достигло апогея. Кости брошены — и уже поздно раздумывать над тем, что они пророчат: победу или поражение. Если в конструкции корабля имеются какие-то недостатки, то теперь узнать о них или устранить нет никакой возможности. С этого момента успех проекта зависел не от техники, физики или возможностей корабля — он полностью определялся людьми.

В последние восемнадцать часов перед стартом были проведены все мыслимые и немыслимые проверки приборов, систем связи, инструментальных и контрольных панелей. Генератор Рорша великолепно вел себя во время испытаний и обещал бесперебойную работу во время полета. Реактор был выше всяких похвал, а корабельный компьютер уже давно беззвучно обменивался данными со своим «коллегой», установленным в одной из лабораторий информационного центра Тау.

За два часа до старта члены команды наконец собрались вместе. Эмоциональная атмосфера была до такой степени накалена, что еще до своего начала эксперимент стал принимать эпические размеры, и Бревис попросил Портера раньше, чем было запланировано, задраить люки, чтобы хоть немного снять напряжение. Тот факт, что они отправлялись в неизведанные дали, называвшиеся глубокое Тау, был чем-то вроде психологического вихря: ощущений, испытанных в момент старта, не суждено забыть тому, кто их пережил.

После того как задраенные люки отгородили членов экипажа от того, что происходило снаружи, после того как связь с Землей ограничилась лишь сухими командами последних проверок, напряжение начало спадать. Вместо него появилось удивительное единение с кораблем и готовность исполнить то, ради чего он был создан. Портер отправился в рубку управления, Дрискол находился в наблюдательной сфере. Грас, еще раз проверив работу реактора, устремился к своему обожаемому компьютеру, где информация, полученная с корабельных приборов, превратилась в бесконечные строчки данных — возможно, лишь они и расскажут миру о судьбе экипажа в глубоком Тау.

Бревис, который довольно быстро справился со своими обязанностями, вдруг сообразил, что ему нечего делать, тогда он отправился к себе в каюту и принялся в который раз составлять «психологические карты» членов команды, прислушиваясь к их переговорам по интеркому.

— До старта осталось десять минут, — голос Портера звучал четко, ясно, немного нараспев, словно он произносил слова ритуального заклинания.

Он был совершенно спокоен и пока не демонстрировал никаких признаков того, что его подсознание полностью оценило значение происходящего.

— Станции слежения Пи и Сигма получают наш сигнал, — «дежурным» голосом произнес Зигмунд Грас. Он, видимо, решил ничего не принимать близко к сердцу. Что ж, неплохой способ защиты. Хотелось бы еще, чтобы реальность не разрушила его упорядоченный внутренний мир.

— Семнадцать целых девять десятых — десять — минус одиннадцать. Зигмунд, мне понадобится твоя помощь с тензорным анализом. — Это Дрискол. Он отлично знает, куда они направляются и много раз погружался в кислотную яму ужаса. Но когда твоя психика страдает от глубокой, страшной травмы, ты живешь в ожидании смерти. И ночью просыпаешься от того, что подушка, пропитавшись твоим страхом, стала влажной от липкого, мерзкого пота.

А что же он сам, Эрик Бревис? До какой степени он, психолог, в состоянии выносить неизведанное? Нет смысла волноваться по этому поводу. Неизведанное и иррациональное — его специальность. Кое-какие медикаменты, которые он принимал, позволили ему пережить столь диковинные ощущения, что вряд ли глубокое Тау сможет предложить ему что-нибудь новое. Впрочем, кто знает?

— Три минуты. — Снова Портер. — Старт будет проходить в два этапа. Мы войдем в состояние Тау, но останемся на взлетном поле, пока компьютер не выдаст координаты нашего курса. Эрик, если ты хочешь «прозондировать» Тау, тебе следует присоединиться к Пэту — он в обзорной сфере.

Бревис наклонился к микрофону:

— Иду!

Эрик шел по коридору, а корабль незаметно переходил из настоящего пространства в Тау, сосуществуя рядом с молекулами, которые бросились заполнять пустоту, образовавшуюся на взлетном поле после старта. Однако внутри корабля этот переход почувствовать невозможно. В сфере, по ту сторону экранов, все иначе. Бревис остановился перед массивной дверью, ведущей в обзорную сферу, и вытер вспотевшие ладони. Прямое влияние Тау на определенные центры головного мозга вызывало такие сильные галлюцинации, что эти образы могли соперничать с реальностью.