Дэвид Файнток - Надежда смертника

– Отец?

– Это произойдет очень скоро. Молись. Я считаю псалмы утешением и помощью. Поторопись. Я бросился ему на шею. Он оттолкнул меня.

– А как же ты? – выкрикнул я.

– Не могу представить, что какая-нибудь молитва может искупить то, что я сделал. Но если аббат Рисон прав, я скоро узнаю. – Отец помог мне добраться до кресла и пристегнул меня.

Крошечный приемник на моем скафандре издавал громкий и пронзительный звук. Динамики кабины были не менее шумными. Я схватил мой шлем, борясь с предательством тела.

– Генеральный секретарь пристегнулся к своему креслу…

Мне уже давно следовало бы помочиться. Почему я раньше не нашел времени, чтобы подключить трубы моего скафандра? Да потому что я не знал, как это сделать, и смущался спросить отца.

– …длительные задержки передачи из-за огромного количества звонков…

Отче наш, сущий на небесах…

– …пожары, все охвачено стихийным, неуправляемым огнем от юга Семьдесят третьей до…

– …подтвердил рассказы о мертвых в туннелях…

Почему там не было ванной? Я не думал, что мог бы… Да святится имя Твое…

– …на здании муниципалитета приспустят флаги в память о…

– …жена Сифорта сопровождает уполномоченного представителя от нижних Панго Чанга, преуспевающего книготорговца…

Да приидет Царство Твое, да будет воля Твоя…

– …восемь минут до того момента…

– Адмиралтейство Лунаполиса утверждает, что не будет никакого прекращения огня независимо от того…

– …приближаются для того, чтобы показать крупным планом этих последних…

На земле, как и на не…

Жуткий грохот и треск. Моя голова врезалась в иллюминатор. Сам я распластался по стенке кабины. Свист воздуха.

– Ф.Т., ТВОЙ ШЛЕМ!

Я быстро нахлобучил его на голову и схватился за фиксаторы. Мгновение спустя – приятная теплота между ногами. Затем, ужаснувшись, я осознал, что это было. Я помочился. Пожалуйста, Боже, нет!

– Отец, что случи…

– Эти проклятые Богом журналисты! – Его голос раздался у меня в наушниках, он в этот момент герметизировал свой шлем.

Отскакивая рикошетом от корпуса, я пробирался, так быстро, как мог, к нижней палубе, спеша посмотреть, что произошло. Звезды лениво двигались мимо иллюминатора.

Отец коснулся клавиш.

– Бог знает, какой ущерб они причинили нам. – На экране высветились цифры.

Челнок плавно двигался мимо нас, зияя дырой в боку, Из двигателей левого борта извергалось ракетное топливо.

– Его двигатели заглохли. Повреждены задние и боковые, оба.

В смятении я наблюдал, как быстрее, чем когда-либо, челнок журналистов двигался по направлению к станции.

– Ассоциация ветеранов-отставников выступает против каких-либо уступок…

– Челнок, это – Управление движением орбитальной станции, вы двигаетесь прямо по направлению к лазерному луну, измените свой курс…

Оранжевый свет обрушился волной на челнок «Голографического мира». Его корма раскалилась докрасна и, казалось, прогнулась. Трещина пробежала по его корпусу, в то время когда он плыл сквозь смертельное излучение лазера. Внезапно нижняя палуба, расплавившись, исчезла.

Я глубоко вдохнул зловонно-едкий воздух моего скафандра.

– Ох, боже. Шесть минут.

Отец ругался:

– Наши топливные шланги отрезаны. Я не буду пытаться исправить повреждение, мы получили бы только приблизительно четырехсекундное включение двигателя. Челнок ударил нас наклонно, но мы все еще можем достигнуть цели.

– Как скоро?

– Не знаю, мы потеряли приблизительно половину нашей скорости. Девять минут. – Отец переустановил часы на пульте управления, повернулся к камере:

– Я сделаю последнее заявление, достаточно резкое. Мы заставим их сожалеть о племенах, но не о нас. Корвин, повсеместная передача с моего сигнала.

– Сифорт, это Кан.

Рука отца застыла на полпути к кнопке.

Голос капитана Вилкеса был настойчивым:

– Вы слышите, катер? Я передаю сообщение от Генерального секретаря.

Моя рука медленно двигалась к коммутатору связи. Отец сказал:

– Да, господин Генеральный секретарь?

– Вы – эгоист. Нам было бы гораздо лучше без вас.

– Сэр, вы, должно быть, заняты, – голос отца звучал издевательски. – Нет необходимости мне беспокоить…

– Я меняю хакеров на лазеры. Ваше время истекает. Да или нет?

Я тупо слушал, мои штаны промокли насквозь, моим единственным желанием было со стыдом уползти куда-нибудь.

– Отступление? Восстановление?

– Это невозможно, и вам это известно.