Андрей Кадник - Новатор - 3

Сперва мои поручения выполнялись кое как, потом вообще игнорировались, а под конец надо мной уже почти откровенно насмехались. На каждое моё предложение приводился десяток грамотных доводов почему именно этого делать нельзя.

Короче, я обиделся и тоже забил на них. Нахрен мне нужны эти вечные проблемы с экономикой и социалкой? Вон пусть их эта набранная команда и решает, у них голов много.

Тогда я ещё не понимал, что такого понятия, как «чуть-чуть поделиться властью» не бывает. Во власти стоит только чуток дать слабину, как тебя сгрызут. Так что, можно сказать я ещё легко отделался тем, что и меня и Жору просто стали игнорировать даже в самых важных вопросах.

Фактически, управление мира перешло к Косте Зябликову, который возглавил совет и стал императором де-факто. Плюс вокруг него крутилось ещё целая гопка «серых кардиналов», с которыми он советовался по всем вопросам. Меня с Жорой довольно вежливо подвинули, оставив де-юро императором и его помощником, но с чрезвычайно урезанными полномочиями и уж очень слабым голосом в Совете. Мы стали жалким подобием английской королевы — вроде мы есть, вот они мы… да только что с того толку.

Нет, я не расстраивался. Мне было всего 18, вся жизнь была впереди, а политика за пару лет правления миром мне настолько надоела, что я даже был отчасти рад такому повороту событий. Освободив меня от принятия решений, Зябликов освободил меня и от ответственности за их результаты… так мне казалось тогда. И я довольно спокойно смотрел на происходящее в мире.

А происходили не самые приятные вещи. Конфуций как-то сказал «Не дай вам бог жить в эпоху перемен»… сказал он это, обращаясь к жителям одной небольшой по тем временам страны, но теперь-то перемены происходили по всему миру. Перемены такие, какие и в страшных снах не снились человечеству.

Это только толпой мы можем идти по тернистому пути прогресса, но ведь каждый отдельный человек и каждая семья по своей сути прогресса не желает, их круг интересов зачастую ограничивается созданием собственного максимально-комфортного мирка, в котором ничего не будет меняться, в котором до старости будет всё тот же мягкий, обтрёпанный диван из детства, книжки, которые бабушка читала перед сном, дерево во дворе дома, которое посадили на рождение сына. Всё остальное отдельный человек воспринимает лишь как раздражающие факторы — новый телевизор с непривычной дистанционкой, летающий автомобиль вместо привычного с колёсами, биологические импланты, всё это не создаёт комфортность бытия, а скорее его разрушает.

Первое время я почитывал газетные статьи, в которых описывалось к чему привели Жорины инновации, но они создавали у меня довольно тягостное впечатления и я забросил периодику.

Жизнь стала довольно скучна. Даже деньги, которые лились на нас рекой не могли разнообразить её. В космосе работали эксперты, планетой управляли специалисты (которые, к тому же, создали у меня стойкую уверенность в том, что во всех нынешних проблемах виноват я сам), нашими многочисленными корпорациями тоже управляли профессионалы. А я оказался не у дел.

Мы с Танюхой пытались было развлекаться, но быстро решили, что это не для нас — Диснейленды и пляжи быстро приелись, а к клубно-гламурной жизни я никогда не питал особого пристрастия.

Какое-то время подумывал над тем, чтобы снова пойти учиться… в Гарвард, например… сарай, конечно, но в мозгу сидели юношеские остаточные впечатления, что Гарвард — это круто. Впрочем, надолго моего желания не хватило — я инкогнито прослушал подготовительный курс и решил, что это тоже слишком скучно. Корпеть над трудами древних теоретиков при моих возможностях было бы пустой тратой времени.

Мне было настолько скучно и ленностно, что я забросил и этот дневник. Даже сейчас, когда я его перечитываю и дописываю, я не хочу подробно касаться этого периода своей жизни. Мало того, что он был сумбурен, мне ещё и сильно стыдно за него. Стыдно за упущенные возможности, стыдно за то, что я именно тогда мог сделать хоть что-то для того, чтобы наш мир не превратился в то, чем он стал. Но я бездействовал.

Позже в одном из многочисленных моих жизнеописаний я прочитал, что по своей сути я кризисный управляющий — когда всё вокруг плохо, я подхватываю руль и проявляю несвойственные мне качества гениального управленца, но чуть дело пойдёт на лад, как я тут же теряю свою хватку. Наверное это действительно так. Хотя, может быть и нет — тот писатель, историк-исследователь, был довольно по-доброму ко мне расположен, в отличие от многих других, которые пытались найти зерно глупости в каждом моём действии.