Глеб Киреев - Чужие-1 - Одиночка

Кейн поднял руку. Рука потянулась к лицу, ощупала лоб, легла на глаза, сошла по носу на щеку и подбородок. Прикосновение холодных пальцев быстро возвращало к реальности. Она вспыхнула ярким светом сквозь еще сомкнутые веки. Животное чувство существования поглотило все эмоции, оставив место лишь болезненному голоду и холоду разбуженной жизни.

Рука двинулась по шее и груди, сметая на своем пути присоски датчиков и путаясь в эластичных проводах. Наверное, правильно придумали делать «спальню» белой: только что пробудившийся мозг с трудом перерабатывает поступившую информацию.

Кейн сел. Стопы ощупали тепло пола, тело слушалось легко, но как-то лениво. Ребята тоже проснулись, задвигались. Паркер попытался заговорить и, как всегда, начал с непристойностей.

Спина затекла, но ходить не мешала. Кейн натянул рубаху.

На холодном после анабиоза теле она казалась просто горячей. Во рту было, как в Большом Каньоне в июльский полдень.

Через четверть часа в кают-компании собрался весь экипаж. После такого сна аппетит у всех был зверский, да и пить хотелось страшно. Больше всех на еду налегал толстяк Паркер. Долгий сон явно истощил его силы. Он ел все подряд. Настроение у всех было бодрое, все с удовольствием поглощали пищу.

Бретт хрустел кукурузными хлопьями, запивая их горячим кофе.

– Ну что, как вы себя чувствуете? – Даллас явно был в хорошем расположении духа.

– Холодно. Я замерзла как собака, – Ламберт нервно курила и грела руки о чашку с горячим молоком.

– А ты горяченького внутрь залей, легче будет, – утешил ее Эш.

– Да, это точно, – хмыкнул Паркер. – Может, погреешься чем-нибудь покрепче?

Он протянул ей банку с пивом. Ламберт поморщилась:

– Ты же знаешь, я не выношу это пойло.

Толстяк расплылся в улыбке, на его черном как сажа лице вылезли два бильярдных шара глаз и частокол жемчужных зубов, перемалывающих хот-дог.

– Не приставай к человеку! – Кейн выхватил банку из его руки. – У тебя что, никаких других проблем нет?

Эш, ухмыляясь, покусывал фильтр сигареты.

– А какие проблемы? – Паркер чуть не подавился. – Просто прежде чем мы вернемся, нам следует обсудить все ситуации, возникшие в этом полете.

– Ты уже сам забыл, о чем говоришь, – вмешался в разговор капитан.

– Ладно-ладно, – Паркер потянулся за новым бутербродом, – надеюсь, что скоро этот контракт закончится, и с ним у меня отпадут все проблемы.

– Угу, – промычал Бретт, – я тоже надеюсь, что нового контракта с этой братией мы не подпишем. Или капитан так не считает?

Даллас расплылся в улыбке:

– Я привык ни с кем не портить отношений. По крайней мере, в рейсе. Здесь я уравновешен и лоялен.

Он привычным жестом провел по усам и бородке.

– Зачем искать проблемы там, где их нет?

– Согласна, – кивнула в ответ Рипли.

Ламберт затушила окурок и потянулась за очередной сигаретой.

– Говорю как специалист, – назидательно изрек Эш, подмигнув Паркеру,

– курить так много после продолжительного сна вредно, особенно для такой хрупкой очаровательной девушки.

Ламберт уже готова была огрызнуться, но ее остановил звук вызова в ходовую рубку.

– Ну, вот, – Даллас поднялся из-за стола, – меня вызывают.

– Спасибо за кофе, – сказал Кейн, подымаясь и сбрасывая в мусоросборник банку из-под пива.

Хорошие ребята, но подустали. Много работали, много спали. Плохо, когда всего этого не в меру. Сейчас бы что-нибудь для души. Какое-нибудь небольшое, захватывающее ЧП, аврал часов эдак на двенадцать-шестнадцать. Пораскинули бы мозгами, проветрили запасные чердаки. А там и дом рядом. Пока обсудили, проанализировали, что случилось, были бы уже на базе. Почтенно, весело, хорошо. Стоп! Рейс хороший? Да. Заканчивается хорошо и тихо? Да. Вывод: нечего тешить капитанскую жажду славы. Еще и правда ЧП накличешь. Полета осталось на неделю с небольшим. И все. После карантина, конечно. Так что чем быстрее, тем лучше.

Работали лишь периферийные блоки бортового компьютера; основной мозг еще не включился.

Даллас открыл бронированный шкаф и извлек три дискеты центральных ключей оперативного контроля. Кассетоприемники бесшумно поглотили кварцевые диски, и мозг вышел из комы.

Шлюзовой люк ухнул, и миниатюрная каюта с одним креслом вспыхнула сигнальными индикаторами. Даллас лениво плюхнулся в кресло и привычным жестом набрал комбинацию на клавиатуре. Дисплей залился приветственной трелью, и экран вспыхнул.

– Доброе утро, «мама». Характеристики матрицы.