Юрий Киреев - Затмение. До и после. Тетрадь 15

Вале

Любовь светлей, чем гороскоп весенний.
Невинна, как до яблочный плейбой.
Но нет ни здоровей, ни патогенней
Болезни, чем домашняя любовь.

Любовь! Она и пьедестал, и плаха,
И известь, изводящая чуму.
Она огонь. Она не знает страха.
Она не подзаконна ничему.

Любовь свободна в выборе предмета
Своих симпатий: сжечь или воздать?
Или согреть тупым остатком света,
Как некогда моргнувшая звезда

Или высокой ослепить надеждой?
Или лишить последнего ума?
Наверно мы и любим, не как прежде.
За это нам – наградою сума.

За это мы, заветы забывая,
И, роя в душах черный котлован,
Мы провожаем, словно отпеваем,
В один конец, в бездонный океан.

Не провожаем – сами в бездну шторма
Срываемся при ветре лобовом.
Но верим: нет надёжнее платформы,
Чем Родина и к Родине любовь.

Из прогнозов погоды

1.
На сентябрьское солнце
Загляделись не грачи —
Черномазы! На червонцы
Чтоб разменивать лучи.

Олигархи, то бишь клёны,
Клёвым золотом горят.
Сыпят чеки на газоны.
Презентуют листопад.

Сад под солнцем, словно ГОХРАН,
Весь осыпан АВИЗО.
Полон не шуршащей охры —
Полон золота в срезёк.

2.
Сад в дыму. И день в отрубе.
Догорает трын‐трава.
Дворник бомж кусает губы —
Ищет прошлые права

На тепло. И дымный ворох
Ревизирует метлой.
Только жизнь – не куча сора
И не курье ремесло.

Пусть раскуривает свалки
Жэковатый Герострат.
А покров играет свадьбы
И не требует наград.

3.
Всё мудро и все с понятьем.
Дым ли. Блеск ли – всё к добру.
Бабье лето сбросит платье
И отдастся октябрю.

И уж к свадьбе бродит бочка
И взорвётся —будь здоров!
В бочке – щедрая замочка.
За замочкою – покров.

А взорвётся бочка песней.
Песня врубит гопака
И озвучит за невесту
Со значением бокал.

Не один. Но ровно в меру.
Чтоб невесту закружить.
И на прибыль кавалеру
Всю посуду перебить.

4.
К счастью колется посуда.
А вдвойне – из‐под вина.
Но какое и откуда
Если вдребезги – Страна?

Если мать свою надежду
Видит в цинковом гробу…
А отец напьётся прежде
И полезет выть в трубу.

Если наш подвальный скаут
От соломки в ломке взял,
Завернул икону в скатерть
И на порцию сменял.

Если скаутка ребёнком
Облегчается в дыру
Или плоть свою в пелёнках
Продаёт. И ведь берут!

Если… Если… Если кроют
За иудины труды
Трёхэтажною метлою
С направлением в «туды»…

Это значит очень много
И не значит ни шиша.
Всё идёт своей дорогой
И дешевле – не мешать.

Осень. Осень – трубка мира,
Если только не труба!
Крематорий – не квартира.
Но и пепел – не судьба.

Да и жизнь – не праздник труса.
А в октябрьском саду
Истлевает всякий мусор
По нагорному суду.

Улучив свою минутку,
Полыхнули зеленя.
Поднялись. Полезли в дудку
Хлорофиллами звеня.

Но взойдёт колючий иней
И ноябрьский секвестр
Перекроет роком зимним
Лета бабьего оркестр.

И под снежный клип метели
Не в ущерб и подождать
Звон сосульковой капели
И на сретенье дождя.

Ведь не зря. Бушует в поле
Малахитовый пожар.
Там, в шкатулке ждёт застолья
Усаченный урожай

А улыбчивое небо
Самобранку в семь цветов
Отоварит хмелем хлеба
И улыбкой пирогов.

В стёкла потные
Глядят
Пантомимы.
Тени чёрные летят
Мимо.
Мимо.