Гарри Гаррисон - Падающая Звезда

Трое вернулись, это уже кое-что. Выхвачены из огня в самый последний момент. Но двое из них, отличные пилоты, потеряли зрение, может быть, навсегда, и это они спасли мир от ужасной катастрофы. «Прометей» рухнул бы прямо на Сан-Франциско. Этот русский оказался настоящим героем…

Мысли Флэкса замедлялись и путались, по всему телу растекалась усталость. Усталость брала свое, проникая всюду, и скоро, казалось, не осталось места, не захваченного ею.

Он грузно осел в кресле, медленно заскользил по холодному пластику, съехал под стол.

– Боже мой, – воскликнул кто-то из техников. – Флэкс! Врача, скорее!

Они положили его на полу, в проходе, расстегнули воротник и ремень. Кто-то бросился к выходу, чтобы привести врача.

– Он умер, доктор? Это инфаркт?

Врач, не обращая на них внимания, нащупал пульс на жирном запястье, прижал стетоскоп к груди Флэкса, стараясь уловить биение сердца. Потом поднял одно тяжелое веко, затем другое и медленно поднялся на ноги.

– Умер?.. – вопрос звучал неуверенно. Врач покачал головой.

– Спит, – сказал он. – Этот человек совершенно обессилел. Вызовите носилки и поскорее уложите его в постель.

Поднять Флэкса смогли только вшестером, еще четверо помогли с носилками. Образовалась целая процессия. Если и не победоносная, то уж во всяком случае не траурная.

У пульта связи остался только дежурный. Одну за другой он отключил все линии, кроме одной, которую переключил на свои наушники, а потом выдал последний звонок.

– Мистера Дилуотера, пожалуйста, – попросил он.

– Да, спасибо большое. До свидания, – Саймон Дилуотер бросил трубку и встал. Голова кружилась, слишком долго все это продолжалось.

– Если вы тоже уходите, могу подбросить, – предложил Гродзински, вставая и широко потягиваясь. – Меня ждет машина.

– Вы очень любезны.

– Пожалуйста, не уходите пока, Саймон, – сказал доктор Шлохтер. – С вами хотел поговорить президент. С вами и с генералом Бэннерманом.

– Не уверен, что мне хочется его видеть. – Вы не пожалеете, Саймон. Поверьте мне. У меня был с ним долгий и откровенный разговор, и я думаю, он понимает вашу позицию.

Бэннерман посмотрел на них, потом повернулся и направился к бару; Он тяжело прогромыхал шпорами. Ему здорово досталось, черт возьми. Не мешало бы хорошенько выпить. Он налил полстакана виски, бросил туда два кубика льда. Открылась дверь, и в дверном проеме появился Бэндин. Он побрился, грим, нанесенный телевизионщиками, скрыл черноту под глазами. По сравнению с другими он выглядел свеженьким, как маргаритка, хотя на душе у него тоже кошки скребли.

– У меня есть только несколько минут перед обращением к народу, – сказал он с величественным видом. – Я воспользуюсь этой возможностью, чтобы сообщить вам, что мною приняты некоторые решения. Во-первых, генерал, программа «Ку-ку» закрыта…

– Но мы столько в нее вложили! – со злостью воскликнул Бэннерман.

– Боюсь, что этим придется поступиться. Мы обязательно должны это сделать. Программа скомпрометирована, о ней знают слишком много людей. Если мы закроем ее сейчас, то вскоре будет казаться, будто ее никогда и не было. Если потом поползут слухи, мы сможем все отрицать.

– Отмена программы поставит под угрозу судьбу, будущее нашей великой страны, господин президент.

– Итак, одной бомбой меньше? – заметил Дилуотер. Он понимал, что ему не следовало так говорить, но сказывалась усталость, и он не мог удержаться. – Наша страна и Советы обладают ядерной мощью, которая, взятая вместе, способна уничтожить восемь таких планет, как наша. Я считаю, что этого более чем достаточно.

– Да, мы непременно будем уничтожены, если люди, подобные вам, добьются своего, – прорычал Бэннерман. – Мы можем остановить коммунистическую агрессию, только если будем к ней готовы, если будем сильнее, если все время будем на шаг впереди них.

– Мне вас жаль, – сказал Дилуотер, и его негромкий голос прозвучал разительным контрастом рычанию генерала. – Вы безнадежно устарели – и ваши архаические сапоги со шпорами, и вашеджингоистское

мышление. Вы не понимаете, что люди вашего сорта – такие же ископаемые, как птица додо из «Аписы в Стране чудес», просто у вас не хватает ума лечь и испустить дух. Человечество сейчас стоит перед выбором: либо уничтожить себя – и это ваш курс, генерал, – либо соединить усилия и совместно позаботиться о будущем. Объединенные усилия нужны и для рачительного использования ограниченных природных ресурсов нашей разграбленной планеты. Мы должны сотрудничать, или нам придется умереть. Возможно, именно этого вы никогда и не поймете. – Он резко повернулся к Бэннерману спиной. – Я приветствую ваше решение, господин президент.