Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ

— Вот это оранжевое и есть радиоактивность? — спросил Пелорат.

— Нет. Оранжевое — это преломленный атмосферой Земли солнечный свет. Если бы атмосфера не была такой облачной, оранжевая линия была бы ровной. Радиоактивности не видно. Все виды радиации, даже гамма-лучи, поглощаются атмосферой. При этом они порождают вторичное излучение, довольно слабое, но компьютер его улавливает. Для наших глаз оно все равно невидимо, но компьютер может каждую частицу или волну радиации заменить фотоном видимого света и раскрасить Землю в условные цвета. Смотрите.

И черный круг засветился пятнистым бледно-синим светом.

— Насколько велика там радиоактивность? — тихо спросила Блисс. — Достаточно ли, чтобы не сомневаться, что человеческой жизни там нет?

— Там не может быть никакой жизни, — ответил Тревиц. Земля абсолютно непригодна для обитания. Последняя бактерия, последний вирус там давно погибли.

— А высадиться мы можем? — спросил Пелорат. — Я хотел сказать, в скафандрах?

— Если больше чем на пару часов, то получим неизлечимую лучевую болезнь.

— Что же нам делать, Голан?

— Делать? — Тревиц посмотрел на Пелората без всякого выражения. — Сказать вам, что я хотел бы сделать? Я хотел бы отвезти вас и Блисс с ребенком на Гею и оставить там навсегда. После этого я хотел бы вернуться на Терминус и сдать корабль. Потом я ушел бы из Совета, чем осчастливил бы Мэра Бранно. Потом я хотел бы уйти на пенсию, предоставив Галактике катиться… куда она хочет. И не было бы мне дела ни до Плана Селдона, ни до Сообщества, ни до Второго Сообщества, ни до Геи. Пусть Галактика сама выбирает путь, на мою жизнь хватит, а что случится в будущем, мне наплевать.

— Вы это несерьезно, Голан? — умоляюще сказал Пелорат.

Тревиц взглянул на него и глубоко вздохнул.

— Да, — сказал он, — несерьезно. Но как бы мне хотелось, чтобы я смог все это проделать.

— Забудьте. А что вы собираетесь делать в действительности?

— Оставлю пока корабль на орбите вокруг Земли, отдохну, приду в себя, потом подумаю, что делать дальше, только…

— Что?

И Тревиц выкрикнул:

— Что, что мне делать дальше! На что надеяться? Что искать?

После этого Пелорат и Блисс видели Тревица только за едой. Остальное время он проводил в своей каюте или в каюте пилота. За едой он молчал.

За четвертой после того разговора трапезой Пелорат увидел, что Тревиц вроде уже не так мрачен. Пелорат дважды откашлялся, как будто хотел что-то сказать, но не решался.

Тревиц поднял на него глаза и сказал:

— Ну?

— Вы… вы что-то придумали, Голан?

— Почему вы так решили?

— У вас сейчас не такой мрачный вид.

— Неправда, мрачный. Но я действительно думал. Изо всех сил.

— А вы не расскажете нам, о чем? — спросил Пелорат.

Тревиц бросил быстрый взгляд на Блисс. Она, не отрываясь, смотрела в тарелку, как будто понимала, что в такой драматический момент лучше предоставить вести разговор Пелорату.

— Вам тоже интересно? — спросил Тревиц.

— Да, конечно, — взглянув на него, ответила она.

Фоллом лягнула ножку стула и спросила:

— Мы нашли Землю?

Блисс сжала плечо ребенка. Тревиц не обратил на Фоллом внимания.

— Мы должны начать с основного факта, — сказал он. Информацию о Земле уничтожили на всех планетах. Вывод из этого неизбежен: на Земле что-то спрятано. Но мы видим, что Земля смертельно радиоактивна. Это значит, что спрятанное там недоступно. Никто не может высадиться на Землю, а мы сейчас близко к внешнему краю магнитосферы Земли и ближе подойти не рискуем.

— Вы в этом уверены? — тихо спросила Блисс.

— Все это время я за компьютером анализировал Землю всем и доступными способами. Там ничего нет. И, более того, я чувствую, что там ничего нет.

Но если так, зачем надо было уничтожать сведения о Земле? Ведь если там что-то скрыто, оно и так совершенно недоступно. Зачем наносить позолоту на золотую монету?

— Может быть, — сказал Пелорат, — это что-то спрятали, когда Земля еще не была такой радиоактивной. Тогда и уничтожили сведения. И мы теперь имеем дело с рудиментом эпохи опасений.

— Не думаю, — сказал Тревиц. — В Транторской Библиотеке информацию удалили совсем недавно. — Он неожиданно повернулся к Блисс и спросил: — Я прав?

— Так я-мы-Гея поняли тревожные мысли члена Второго Сообщества Спикера Гендибала, когда он, вы и Мэр Бранно встречались около Геи.

— Следовательно, — заключил Тревиц, — то, что требовалось спрятать, спрятано и сейчас, и, наверно, возможность найти это тоже существует, несмотря на радиоактивность Земли.