Вячеслав Шалыгин: Экзамен для гуманоидов

Я вернулся. Остров испанцы мне продали за бесценок.

Вчера меня поддержали несколько энтузиастов, приплывших на моем судне и севших за рычаги моих бульдозеров.

А сегодня вернулся Волкофф. И ничего хорошего от его прибытия я не ожидал.

Мы остановились напротив покачивающейся у самодельного пирса яхты. Через иллюминатор было хорошо видно, как Анна в кают-компании накрывает на стол, а Макс отчаянно жестикулирует, споря о чем-то по телефону с Шахриным. Я так был в этом уверен потому, что больше ничьих номеров кибер не знал.

— Гюнтер, скажи, что ты просто по мне соскучился…

— Хотелось бы, шеф, только…

— Не тяни, чего уж там…

— В районе Нагорного, километров на десять южнее того места, где тебя сбили клайры…

— Обнаружено белое пятно, — закончил за полковника вылезший на палубу Макс, — можешь сам убедиться, это Шахрин.

Кибер протянул мне телефонную трубку.

— Игорь? — спросил я, взяв аппарат.

— Я, — басовито ответил генерал.

— Кто обнаружил Пятно?

— Это имеет значение?

— Принципиальное.

— Наша маленькая Хозяйка. Она снова рыдала, убегая от Пятна подальше, но в целом была более полезна, чем вредна.

— Интересно, — я нахмурился, — очень и очень интересно…

— Что, Хозяйке понравилось подражать человеческим проявлениям чувств?

— Ты о чем? А слезы! Да нет, это как раз нормально. Молодежная мода среди подрастающих Хозяев. Я говорю о Пятне.

— Может быть, их было два изначально?

— Нет. Похоже, что нас все-таки слегка надули.

— Что ты имеешь в виду?

— Хозяин говорил, что Пятно это след от тормозных двигателей Предка, потому может рассматриваться как записка: «Я пришел»…

— Какое значение имеют его слова, если Предок на самом деле не приходил?

— Ты думаешь? — я помолчал в сомнении.

— Слушай, Алекс, тогда что может означать новое Пятно, след от разгонных двигателей? Записка: «Ухожу, до встречи»?

— Хотелось бы верить, только более правдоподобной выглядит другая версия: предыдущее пятно было все-таки бутафорским, произведением Хозяина Дальней Разведки, а это…

— Может быть, «Юля» побаловалась? — с остатками надежды в голосе спросил генерал.

Я промолчал.

— Буду наблюдать за объектом до твоего прилета лично, — пообещал уже более твердым басом Шахрин и положил трубку.

На палубе появилась Анна. Она грустно улыбнулась и, по-домашнему вытирая руки о передник, сказала:

— Все новые подвиги — только после ужина.

— Чего хочет женщина, того хочет Предок, — я развел руками и подтолкнул полковника к трапу, — будь он неладен…

Июль — октябрь 1998 г.