Константин Мзареулов - Битва с Непознаваемой

— Я же сказало, что ты имбецил…

Продолжать разговор ломо не пожелало, а конвоиры-спецназовцы побили людей прикладами и ботинками. Было больно и обидно, а до финиша в системе Бсархада оставалось немногим больше часа.

Потирая ушибленные места, они вошли в ангар, где стоял лом-часовой. Кажется, он был разочарован, когда узнал, что придется торчать здесь без смены до прибытия в столичный порт.

Подключив к работе спецназ, Мренеби обыскало каюту Чаклыбина, заглянуло в санузел и разрешило людям по очереди выполнить физиологические процедуры. Первым уединился в сортире Всеволод. Писатель шумно опустил крышку унитаза, спустил воду, выматерился и затянул невеселый романс о безответной любви.

Пока он безобразничал, Андрей достал из холодильника бутылку газировки, чтобы промочить горло. Вода была холодная, но бутылка оказалась пластиковой, а не стеклянной, то есть в качестве оружия не годилась. Ломо, бдительно следившее за его телодвижениями, осведомилось, как долго намерен сидеть в тесном отсеке Чаклыбин.

— Зависит от объема, — сказал Андрей, допивая воду. — Старики долго возятся, у меня быстрее получится.

— Какая вонь, будь вы прокляты, — с отвращением скривив мягкие ткани передней части головы, прошипело Мренеби. — Бесхвостый, если всерьез хочешь поблажек, ты должен выведать, куда тароги перепрятали бортовой журнал.

— Перепрятали?

— Да, ты правильно расслышал. В рекордере нет носителя. Украсть могли только они.

— Обыщите их.

— Обыскивали, при них нет. Они могли спрятать в любом отсеке.

Человек заверил хвостатую тварь в готовности сотрудничать, но тут за дверцей послышался громкий треск. Лом-спецназовец рывком распахнул незапертую дверцу, Мренеби вскинуло бластер. Чаклыбин изумленно повернул к ним лицо, вымазанное мыльной пеной для бритья. Рассвирепевшее ломо долго выкрикивало угрозы, запретило наводить красоту и велело возвращаться. Однако Андрей уже просто подпрыгивал и клялся, что невтерпеж и сейчас из него польются всякие гадости. Никто из «опоссумов» не вытерпел бы этих запахов, поэтому Мренеби разрешило войти в сортир на время, примерно равное двум земным минутам.

Первым делом Андрей оправился — для задуманного следовало быть в рабочей форме. Затем открыл шкафчик для принадлежностей, висевший рядом с зеркалом. Все шкафы были встроены в переборки, так что пространство между санузлом и спальней было заполнено багажом Всеволода. Проникнуть в это место можно было с обеих сторон — из каюты и сортира. Если знать код, ничего не стоит превратить шкафчик для бритвенных принадлежностей в дверцу гардероба. Раздавшийся недавно треск означал, что Чаклыбин открыл проход, Андрею оставалось лишь распахнуть дверь.

Из каюты доносились голоса — кто-то докладывал специнспектору, что найден холодильник, в котором заморожены трупы экипажа. Другая новость показалась Андрею загадочной — один из пленных шерлонов умер по непонятным причинам.

— Пусть все сдохнут, — внезапно развеселившись, ответило Мренеби. — Плакать не будем… Машукевич, ты скоро? Включи вентиляцию.

— Сейчас, сейчас, уже включил…

Потянув за нужный бугорок наномассы, Андрей вскрыл переборку, отделявшую его от встроенного шкафа. На «плечиках» висели чаклыбинские костюмы, на полу стояли баулы, а в углу прислонился ружейный чехол. Нетерпеливо дернув застежку, Андрей выхватил отличную двуствольную вертикалку «Бенелли» со шнековым барабаном. Счетчик показывал, что сейчас в барабане только шесть патронов — два пулевых и четыре с мелкой картечью. Не лучший боекомплект, но выбирать не приходилось.

Андрей взял ружье на изготовку, прицелился распахнуть ударом ноги дверь сортира и предупредил, что сейчас выйдет.

— Жду, — сказал Чаклыбин, и снаружи стало шумно.

Ворвавшись в каюту, Андрей понял, что недооценил писателя. Как говорится, жандармы и десантники бывшими не бывают. Нокаутированное ломо валялось возле переборки, а Всеволод, заломив конвоиру руку с бластером, выдернул оружие из пальцев, после чего взял в замок шею. Второй спецназовец водил стволом, выцеливая человека, но не решался стрелять, чтобы не зацепить своего. Андрей всадил в него заряды из обоих стволов, лом рухнул, забрызгав кровью полкаюты, и в тот же миг Всеволод резким рывком сломал шейные позвонки своего противника. Мренеби, очухавшись, потянулось к лежавшему в стороне бластеру, но Андрей придавил ботинком пальцы ломо и подхватил оружие врага.