А. Задорожный - Звездный капитан

«Вот из — за таких идиотов и гибнут хорошие люди», — подумал Скайт, отворачиваясь, чтобы лишний раз не беспокоить и без того расшатанные нервы странного посетителя. Чужие проблемы — как крик за окном если не выглянешь, они тебя не касаются.

Успокоившись, незнакомец поправил узел галстука и обосновался за столиком в дальнем углу заведения.

— Бармен! — позвал Скайт. — Еще «Саймона»! — Скайт мог себе это позволить — он жив, и он дома.

Вспомнив о том, что ему даже не заплатили за работу, Скайт усмехнулся. О каких деньгах можно говорить, когда назад вернулись только трое? Остальные шестнадцать человек, включая профессора археологии Эрнеста Стравилкина, навсегда остались в развалинах мертвого города. В трюме звездолета стоит вездеход с изрешеченными бортами, на котором выжившие прорывались сквозь руины.

Прошло сто сорок лет с момента, когда цивилизацию на Аквилоне–5 официально признали прекратившей существование — самовоспроизводящиеся машины — убийцы сделали свое дело. Профессор решил посетить планету. Стравилкин рассчитывал отыскать в развалинах города музей древности, чтобы вывезти оттуда уникальные экспонаты. Гениальный профессор не учел две вещи: сто сорок лет — недостаточный срок, чтобы машины — убийцы забыли, зачем их создали; и когда исследования финансирует министерство обороны, экспедиция превращается в военную операцию.

На экране вмонтированного в стену телевизора заставка новостей сменила двух неопрятных диджеев. Звуковой ряд оказался чудовищно похожим на звук, издаваемый ржавыми суставами робота — убийцы. У Скайта внутри все похолодело, но он не подал вида, лишь сильнее сдавив пальцами стакан «Черного Саймона».

«Проклятая экспедиция! Это черт знает что, если теперь придется вздрагивать от каждого подозрительного шороха. Следует успокоиться и взять себя в руки. Со временем напряжение пройдет. И вообще, чего я хочу? Я прилетел лишь полчаса назад».

Скайт решил отвлечься и обернулся, чтобы еще раз посмотреть на посетителей.

Одна из проституток, эффектно закинув ногу на ногу, беззаботно болтала с крепышом в цветастой рубахе. Но мужчина, вместо того чтобы любоваться прелестями собеседницы, бросал взгляды по сторонам — так обычно поступали полицейские и сутенеры.

Гридеры напились окончательно. Обнявшись и едва стоя на ногах, синие коротышки тихо напевали гимн гридерских космолетчиков.

Человек в бледно — розовом костюме нервно кусал губы и крутил головой по сторонам. Он заметил взгляд Скайта и поправил галстук. Скайт отвернулся.

Возникло едва ощутимое нехорошее предчувствие. «Не пора ли отчаливать?» — пришла в голову внезапная мысль, однако в стакане еще плескалось виски. Впрочем, ощущение опасности могло остаться от столь трагично закончившейся экспедиции.

«Нехорошее предчувствие у меня всегда, — усмехнулся Скайт. — Выпью еще, и все пройдет».

Виски обожгло горло, но тревожные мысли остались.

Нервный тип в бледно — розовом пиджаке поднялся из — за столика и направился к бару. Вне всякого сомнения, он шел не для того, чтобы заказать выпивку. Скайт интуитивно почувствовал исходящую от приближающегося человека опасность. Нельзя сказать, что незнакомец походил на того, кто ищет малейшего повода подраться, или на того, кто не оставляет без внимания ни единого взгляда, брошенного на его персону, считая долгом чести выяснить причины любопытства. Не был он и наемным убийцей. Приближающийся человек явно относился к самой опасной категории людей — к тем, к кому, словно к магниту, притягиваются неприятности.

Скайт в надежде избежать общения положил ладонь на кобуру, но этот недвусмысленный жест не остановил незнакомца. Проигнорировав намек, парень, глупо улыбаясь, бесцеремонно встал рядом.

— Где это тебя так потрепало, приятель? — растягивая губы в улыбке, спросил он.

Отвечать на подобный вопрос Скайту совершенно не хотелось, но молчание незнакомец мог истолковать как оскорбление, и тогда такого неуравновешенного типа, кроме заряда бластера, ничего бы не остановило. Лишать кого — то жизни по пустякам, пусть даже совершенно никчемного человека, Скайт не собирался, он слишком хорошо знал, что смерть — единственная вещь, которую невозможно исправить.

— Чего надо? — неохотно поинтересовался Скайт.

— Нужен совет, — ответил незнакомец и каким — то несуразным жестом поманил к себе бармена. — «Черного Саймона» мне и этому парню.

Скайт усмехнулся — незнакомец хотел выглядеть значительным.