Вячеслав Васильев: Сфера влияния

– Из состояния его вывел сигнал комма «Общий сбор». Егор подскочил на месте, оглядываясь по сторонам. Ничего не изменилось, только прапорщик Шелехов открыл глаза. Он и подал сигнал.

Ещё способные держаться на ногах бойцы подошли к изголовью койки, на которой он лежал.

– Ну что?... – на губах умирающего появилась лёгкая улыбка, - Дальше без меня… А мне… Пора… - Шелехов снова закрыл глаза. В каюте повисла гнетущая тишина.

– В левом… Внутреннем… Контейнере… Достаньте…, - тихо проговорил прапорщик, не открывая глаз.

Левинзон кивнул Белецкому, как самому здоровому из всех. Егор аккуратно отогнул сегмент раскрытого скафа прапорщика, и извлёк из плоского нагрудного контейнера старую потёртую пластину голограммы. Поднеся пластину поближе к лицу командира, он активировал её. Над его ладонью появилось изображение симпатичной темноволосой девушки. Она грустно оглядела стоящих вокруг людей, и устремила взгляд на безжизненное лицо человека, бывшего ей, когда она была ещё жива, дороже всех на земле.

Словно почувствовав её взгляд, Шелехов чуть приподнял голову, и открыл глаза. Два взгляда встретились. Долго, бесконечно долго тянулись секунды… Наконец Шелехов оторвался от изображения любимой, и поднял глаза чуть выше, вглядываясь во что-то, видимое ему одному. На его лице появилась радостная и какая-то удивлённая улыбка. Уже непослушные губы прошептали «Надежда…». И его голова безжизненно откинулась на изголовье.

Левинзон медленно поднял руки к шлему, снял его, и склонил непокрытую голову. Его примеру последовали и Белецкий с Карлашем, причём последнему шлем помог снять Егор – сам он не мог этого сделать из-за повреждённой руки. Бойцы отдавали своему командиру последнюю дань уважения. И снова в каюте воцарилась тишина….

… Прерванная равнодушным механическим голосом из громкоговорителя:

– Линкор «Императрица Анна» вызывает транспортный сегмент ТКГ – 036-17-М. Ответьте линкору «Императрица Анна».…