Дэвид Вебер: На службе Мечу

— Полагаю, технически, так и есть, — признала Абигайль. — Но это на Грейсоне, мэм. Не в Звездном Королевстве.

— Это хорошее отношение к вопросу.

В тоне Уотсон прозвучало непроизнесенное “если ты и в самом деле так считаешь”, но она быстро продолжила:

— К сожалению, не все с ним согласятся. Поэтому я решила просто воспользоваться этой возможностью, чтобы убедиться, что вы действительно не ожидаете какого-то особого отношения из-за вашего происхождения. И указать вам на то, что вам вполне придется нести дополнительное бремя, если другие члены экипажа корабля решат, что выказывая таковое отношение можно... продвинуть свою карьеру.

Абигайль заметила, что старпом предусмотрительно не предположила, что эти “другие члены” могут обнаружиться среди гардемаринов. И, осознала она мгновением позже, Уотсон также не предположила, что более высокопоставленные офицеры “Стального кулака” могут разделять такое же отношение, и задалась вопросом, не потому ли, что коммандер думала, что некоторые из них как раз будут это делать.

— До тех пор, пока вы не ждете особого отношения, и пока никто другой не пытается предоставить вам его, — продолжила Уотсон, — я не ожидаю никаких проблем. Что будет замечательно, миз Хернс. Я понимаю, что вы на самом деле служите во флоте Грейсона, а не в королевском флоте, но это не делает ваш гардемаринский рейс менее важным для вашей карьеры. Я надеюсь, вы также полностью это понимаете?

— Да, мэм. Понимаю.

— Отлично! — Уотсон кратко улыбнулась, затем опустила руки и выпрямилась. — В таком случае, главстаршина Познер проследит за тем, чтобы вы с вашей поклажей благополучно добрались до Салажьего Уголка, после чего можете доложить коммандеру Эбботу.

— ... так что мы сказали главстаршине, будто никто не сообщил нам, что в машинное отделение нам доступ закрыт, — Карл Айтшулер улыбнулся и пожал плечами. Он сидел за столом в центре кубрика “Салажьего уголка”, выглядя, на взгляд Абигайль, прямо как её младший брат в возрасте двенадцати лет после того, как проделывал какой-нибудь трюк над одной из своих нянь.

— И он действительно в это поверил ? — Шобана Коррами недоверчиво покачала головой.

Шобана была еще одной девушкой-гардемарином, распределенной на “Стальной кулак”, и Абигайль была счастлива её видеть. Хотя она ни за что бы в этом не призналась, Абигайль более чем немножко нервничала насчет обычного устройства кают в КФМ, особенно для “салаг”. У каждого гардемарина было свое личное, отгороженное место для сна, но все остальные удобства были общими.

Степень близости, в какой юноши и девушки были собраны вместе в академии, стала сильным шоком для девушки с Грейсона, особенно благородного происхождения. Однако Абигайль, по крайней мере на интеллектуальном уровне, знала, что ей предстоит, что немного помогло. И всё же она сильно сомневалась, что ей когда-либо будет легко принимать такую тесную близость, которая была частью культурного наследия её мантикорских и эревонских однокашников. Но академия, даже в проявлениях самого... совместного подхода к обучения, предоставляла больше приватности, чем было бы возможно здесь. Присутствие еще одной девушки-гардемарина было бы большим облегчением при любых обстоятельствах, но то, что ею оказалась именно Шобана, было еще лучше. Абигайль, и чуть более высокая, светловолосая, зеленоглазая Коррами стали близкими друзьями во время многих дополнительных часов, проведенных вместе под попечительством главного старшины Мэдисона, старшего инструктора по рукопашному бою на Острове Саганами.

— Конечно, он поверил, — добродетельно сказал Карл. — В конце концов, у кого ещё лицо более честное и вызывающее больше доверия, чем у меня?

— Ох, не знаю, — задумчиво ответила Шобана. — У Оскара Сен-Жюста? — предположила она через миг с искусной невинностью.

Абигайль хихикнула и покраснела, когда Шобана взглянула на нее с триумфальной ухмылкой. Шобана знала, как сильно смущалась Абигайль всякий раз, когда хихикала. Дочери землевладельца не полагалось такого делать. Кроме того, она считала, что это делает ее саму похожей на двенадцатилетнюю.

— К вашему сведению, — сказал четвертый человек в отсеке, — Оскар Сен-Жюст выглядит честнее и вызывает больше доверия, чем это удавалось когда-либо в жизни нашему Айтшулеру.

Желание Абигайль хихикнуть внезапно исчезло. Она не могла точно указать, что ей не нравится в тоне Арпада Григовакиса, но то, что должно было прозвучать ещё одной дружеской подначкой, показалось неприятной колкостью, произнесенноё с хорошо поставленным акцентом высшего общества Мантикоры. Церковь всегда учила, что Бог предлагает хорошее, чтобы вознаградить за плохое в жизни человека, если только он продолжает быть открытым, чтобы это своевременно распознать. Абигайль была готова принять это на веру, но пришла к подозрению, что и обратное было истинно. И присутствие Григовакиса на борту “Стального кулака” как противовеса Шобане казалось еще одним подтверждением обоснованности её подозрений.