Наталья Бульба - Космический маршал. Недетские игры

Второй помощник – Станислав Левицкий, каптри, как и Шаевский. В досье, которое мне передал Вано – наш ангел-хранитель из вселенной информационной поддержки, стояла особая пометка: фактический статус неизвестен.

Что это значило? Да вот это самое – все что угодно в фантике из невинных вопросов. Но пока я в этом не убедилась лично, предпочла приоритеты не менять.

– Не является, – с толикой равнодушия отозвалась я, взглядом давая понять Райзеру, насколько я огорчена тем фактом, что мне не дали дослушать его рассказ. Каперанг ответил добродушной улыбкой и очередным жестким взглядом указал Виктору на мою тарелку. Она была практически пуста. – Меня интересует судьба женщин, которые после беспорядков на Шираше последовали в ссылку за своими мужьями.

Левицкий слегка нахмурился, словно припоминая, о чем именно я говорила, потом недоверчиво произнес:

– Так ведь это происходило более ста стандартов назад?!

Второй помощник капитана со столь хорошим знанием внутренних конфликтов интегрируемых в Союз планет?!

Как сказал бы Ровер: «Примите стойку и подумайте, относится ли это к тому чудному, что довольно часто встречается в нашем мире, или вы просто чего-то не понимаете?»

В моем случае был как раз второй вариант.

– А разве с тех пор способность к самопожертвованию перестала быть достойным уважения качеством? – с недоумением уточнила я у него, чувствуя, как напряглось колено Виктора. Коснулась я его ногой вот уже как минуты две назад, реакцию получила только сейчас. – Мы провели опрос среди своих читательниц, более чем сорок процентов респондентов ответило, что могли бы повторить их поступок.

– И никаких скандалов? – чуть слышно прошептал Виктор, наклонившись ко мне.

Можно было начинать себе аплодировать, но я не торопилась.

Чтобы отвести от него подозрения (иногда стоит сыграть по чужим правилам, чтобы лишить бдительности), указала на блюдо, стоявшее на другом конце стола.

Там были просто великолепнейшие маронки – кусочки слегка кисловатого плода, завернутые в тончайшие мясные медальоны и политые пряным соусом.

И ведь не придерешься! Разве я виновата, что его поставили так далеко от меня.

Ответом капитана я, естественно, не удостоила.

– Вряд ли кто-то из них еще жив, – между тем продолжил Левицкий. – До полной колонизации выжить на Зерхане было непросто. Тем более сосланным.

Кивнув сразу обоим, и соглашаясь, и благодаря, сделала глоток воды и только после этого ответила Станиславу. В моем личном рейтинге подозрительных субъектов он все еще занимал второе место. После Виктора.

Почему не первое? Все очень просто. Несмотря на утверждение Шаевского, что он входил в группу Майского, я его не помнила. А память на лица у меня… профессиональная. Помощник же капитана пока что показывал лишь хорошую осведомленность. Подозрительно, но не более того.

– Я надеюсь отыскать их потомков. Мне уже обещали доступ в главный архив Зерхана. Осталось договориться с командованием пограничной базы. Насколько мне известно, часть документов после завершения процесса интеграции передали туда.

Вот тут они и скисли. Не то чтобы явно, но некая растерянность проявилась.

Чтобы продемонстрировать свои стервозные наклонности, совсем не обязательно смотреть снисходительно или убивать язвительными фразами. Достаточно быть независимой и… уметь наносить точечные удары в самые болевые точки.

У парней, собравшихся за этим столом, самой болевой точкой были их секреты. А в данном случае они явно были! А еще присутствовало мнение, что я могу на них посягнуть.

Странная ситуация, вроде и ни при чем, а уже виновата.

В очередной раз не заметив произошедшего, с ожиданием посмотрела на Левицкого, уточняя, будет ли продолжение банкета.

Тот оправдал мои надежды.

– Вы уже подали запрос? – довольно быстро вернув себе невозмутимость, поинтересовался Станислав.

Одна фраза, и он приблизился в моем рейтинге вплотную к Виктору. Общение с ним начало напоминать допрос. Слишком явно и открыто, чтобы быть правдой. Возможно, принимает удар на себя, отводя подозрения от кого-то другого.

Шаевский?

Пока в игре были только трое из шести.

А Левицкий между тем решил довести разговор до понятного лишь ему конца:

– Наша бюрократическая машина довольно инертна, если не озаботиться заранее, можно потерять время.

Как же мне не понравился этот намек на время! После него ощущение, что меня здесь считали более опасной, чем на самом деле, только усилилось. А раз так…