Гари Рассел - Прекрасный хаос

— Однажды, Доктор, мы видели этот мир как угрозу, у него было столько потенциала. Мы пытались остановить его развитие, сдержать его ранние науки. Но посмотри на него сейчас! Мы ошибались, мы должны были поощрять его. У него есть способность общаться. С одним крошечным компьютерным вирусом Мандрагора может коснуться этого мира. На земле почти семь миллиардов человек, Доктор. За пару лет в двух миллиардах домов будут персональные компьютеры, к которым будет доступ в среднем у трех человек. Добавь к этому проникновение на рабочие места, и Мандрагоре займет меньше часа, чтобы господствовать над большинством людей на этой планете, использовать человеческую технологию, чтобы распространить Мандрагору по всей галактике гораздо эффективнее, чем я могу сделать это одна. Через двадцать лет у меня могло бы быть человечество, строящее фермы на Марсе. Через сто лет мы бы колонизировали Альфу Центавру. Новая Мандрагорская империя, сочетающая энергию Спирали, человеческую телесность и науку связи. И потом… потом…

— Это впечатляет, согласен. Что потом?

— Что делает любой вид? Он расцветает, он доминирует, он… вроде как… продолжается.

— О, «вроде как продолжается» — это очень научно.

Доктор сел на стул перед бесполезной теперь системой Мадам Дельфи. — И? Расскажи мне еще о твоих планах. Уилфред страшно хочет знать. И я. И Донна, она как раз за дверью — привет, Донна, заходи — я уверен, что она тоже хочет знать.

Показалась Донна.

— Я подумала, что могла бы быть более полезной здесь наверху. Сказала всем этим чудакам, которых я проводила в ресторан, что вернусь через минуту.

— Ммм, Донна, — предупредил Доктор, — что останавливает их от того, чтобы убежать?

Донна показала маленький серебристый ключ и потрясла им перед его носом. — Потому что я замечательная и заперла их, — она улыбнулась. — О, но я отправила мальчиков Карнес домой.

— Хорошо, хорошо. Мандрагора тут мне рассказывает, как он/она/оно собирается создать целую новую империю. Вроде Византийской империи, или, эм, какая была та, другая? Греческая? Нет… Какая же?

Донна открыла рот, чтобы предположить «Римская», но Доктор остановил ее.

— Ну, ну, Донна, позволь Мандрагоре определить. Давай, в твоем распоряжении есть вся информация, о какой империи я думаю? Что-то связанное со спадом и Падением, разве нет?

Нетти/Мандрагора помолчала.

— Римская. Римская империя.

— О да, очень хорошо. Сколько миллиардов компьютеров сейчас на Земле? Сколько их внедрил на рынок М-ТЕК, кстати?

Нетти/Мандрагора нахмурилась и обернулась к дедушке Донны.

— Уилф? Помоги мне…

— Нетти…?

— Нет, Уилфред, — громко сказал Доктор, его голос стал вдруг похож на ружейный выстрел. — Сядь, дай Нетти решить. Сейчас же!

Уилф сел рядом с Донной на полу.

— Откуда Мандрагора?

Нетти/Мандрагора улыбнулась.

— Из туманности, Доктор. Мы сбежали из Темных Времен и создали новый дом в сердце прекрасного хаоса.

— Ну конечно. Как он называется?

— Это… я не могу вспомнить… — Нетти/Мандрагора слегка пошатнулась. — Мы не можем вспомнить…

— Давай же, сконцентрируйся, — внезапно вскричал Доктор и вскочил, кружа вокруг Нетти/Мандрагоры, выстреливая вопросами и ходя кругом нее.

— Назови скорость света? Сколько лет бушевала война каррионитов и Вечных? Где родной дом джудунов? Назови двадцать третью Конвенцию Прокламации Теней? Кто выиграл в Бендромо-сендромской войне? Сколько бобов в пяти бобах? Двай же, давай… — он в нетерпении щелкнул пальцами. — Я хочу сказать, едва ли ты можешь захватить вселенную, если не можешь думать самостоятельно, так ведь?

— Дай мне минутку… — фыркнула Нетти/Мандрагора.

— Дать тебе минутку? Ну, я мог бы дать минутку, допустим, я имею в виду, я дал бы Генриетте Гудхарт минутку или, в лучшем случае, две, потому что она нездорова, не так ли? О, неужели ты не поняла? Ты об этом не разузнала?

И Доктор грубо схватил плечи Нетти и повернул ее, так что теперь они стояли лицом к лицу, их носы почти соприкасались.

— Ты взяла тело очень удивительной леди, Мандрагора, и заперла себя в ее разуме, распространяясь в ее синапсы и все остальное. Беда в том, что синапсы ее подводят. Каждый день нейроны и синапсы в ее коре головного мозга атрофируются. А ты ускоряешь процесс в своей спешке акклиматизироваться и, к сожалению, ты уже слабеешь. Я хочу сказать, ты не можешь вспомнить слова — это прикосновение наступающей парафазии. Нетвердо стоишь на ногах? Ну, думаю, это апраксия. Височная доля и теменная доля слабеют.