Энн Маккефри: Поколение воинов

— Я останусь здесь, если это удобно.

— Хорошо. Я покажу вам, как выбраться отсюда. — Сассинак коснулась кнопок терминала. — Это список кодов для вас. Я скоро вернусь.

Лунзи подумала, означает ли это, что она вернется в течение часа, и села перед терминалом. Выбирая код, она услышала тяжелые шаги в коридоре. В дверях появился мрачный Айгар:

— Где Сассинак?

— На мостике. — Лунзи хотелось узнать, что его так расстроило. Капрал-вефт, шедший за ним, выглядел скорее удивленным, чем озабоченным. — Вы подождете ее?

— Я не хочу ждать. — Тем не менее, он вошел и сел в белое кожаное кресло, словно решил ждать вечно. — Я хочу знать, сколько это будет продолжаться… — Он замолчал, но, подчиняясь вопрошающему взгляду Лунзи, продолжил: — Когда мы прибудем в эту… Штаб-квартиру Сектора, или что там еще? Когда будет суд над мятежником Танегли? Когда я смогу поговорить с… с равными мне? — На последнем слове он замешкался, как будто термин «равные» был новым для него, и Лунзи подумала, где он его услышал.

— Не знаю, — мягко ответила Лунзи. — Сассинак не говорила мне, и я не уверена, что она сама знает. — Она посмотрела на дверь, где все еще стоял вефт, вроде не пытавшийся угрожать, но вполне на это способный. — Вас беспокоит это сопровождение?

Айгар кивнул и наклонился ближе:

— Не понимаю я этих вефтов. Как они могут быть и людьми, и еще кем-то? Как можно узнать, человек он или нет? А еще мне рассказали о других чужаках, кроме вефтов и теков, которых я видел. Оказывается, есть еще рикси, похожие на птиц, и бронтины, и…

— Но и на Ирете хватало странных существ.

— Да, но… — Он нахмурился. — Я вырос рядом с ними. А все эти расы дальнего космоса…

— «Есть много удивительного в мире, — процитировала Лунзи. — Но нет ничего удивительнее людей…» По крайней мере, так думают люди.

Судя по реакции, Айгар не знал первоисточника, но Лунзи и не думала, что повстанцы-«тяжеловесы» изучали древнюю литературу. Стихи Киплинга заставили ее задуматься: если Восток Айгара встретится с цивилизованным Западом, обречены ли они быть врагами? Лунзи с трудом вернула свои мысли к настоящему, напомнив себе, что сейчас не время для цитат, и увидела, что Айгар с любопытством разглядывает ее.

— Вы младше ее, — заявил он. Ни у кого не возникло сомнения, кого он имеет в виду. — Но капитан называет вас своей прапрапрабабушкой… Почему?

— Помните, мы рассказывали вам о холодном сне? О том, как смогли выжить остальные члены экспедиции? Это был не первый и не последний холодный сон в моей жизни; я старше, чем вы можете ожидать. — Она не могла понять, почему ей так не хочется говорить об этом. — Коммандер Сассинак — мой потомок, так же, как вы являетесь потомком тех, кто был молод, когда я заснула холодным сном на Ирете, и за это время успел состариться.

Айгар выглядел скорее заинтересованным, чем испуганным.

— И вы совсем не стареете во время холодного сна?

— Нет. И вот вам доказательство.

— А можно в это время учиться? Я читал об обучении во сне… Может ли это сработать во время холодного сна?

— И позволит нам проснуться набитыми знаниями и по-прежнему молодыми? — Лунзи покачала головой. — Нет, это не сработает, хотя идея была неплохая. Если бы найти способ не терять всю информацию, которую мы пропускаем, проснуться через сорок или пятьдесят лет было бы не так уж и страшно.

— А вы чувствуете себя старой?

Вопрос, заданный Айгаром, был последним, о котором бы Лунзи задумалась. Вероятно, Сассинак сталкивалась с теми же проблемами, когда смена поколений заставляла ее задуматься, что же такое на самом деле возраст.

Лунзи снова позволила себе воспользоваться методами внушения:

— Не старой и немощной, если вы имели в виду именно это. Достаточно старой в том, что я помню, и достаточно молодой, чтобы… — «Боги, как бы закончить этот разговор?» — Чтобы делать то, что я должна… — неубедительно закончила она.

Но Айгар уже оставил эту скользкую тему. Он задал вопрос, отвечать на который было для Лунзи огромным удовольствием, — о психологическом тестировании, которое порекомендовал ему майор Курральд, командир десантников.

— Хорошая мысль, — кивнув, одобрила Лунзи. — Моей специальностью была профессиональная реабилитация. Подразумевалось, что мне будет легче понять тех, кто получил психологическую травму в космосе. А ведь чаще всего основная проблема в том, что человека используют на той работе, которая ему не подходит. Он чувствует себя словно в ловушке, особенно если работает на космическом корабле или станции. И тогда в случае аварии его действия опасны не только для него.