Джастин Ричардс - Аномальный источник

— Вас что, совсем не проинформировали?

— Предположим, что нет.

И Левин рассказал.

— Это было одно из моих первых заданий после учебки. Холодная война заканчивалась, Россия разоружалась. Мы не могли себе позволить прежний уровень расходов на оборону. Здесь, в Новроске, было два объекта, — он указал на невысокие квадратные здания вокруг гавани, — верфи и бараки, — а затем в другом направлении, на приземистое бетонное здание, — и исследовательский институт.

— Исследовательский? — спросил Джек.

— Засекреченный, разумеется. Здесь всё было секретным. База подводных лодок и НИИ Органического Оружия.

— Органического? — Роза поморщила нос. — Я так понимаю, это не в том смысле, что органические овощи?

— Это, наверное, намёк на то, что остаётся после применения оружия, — сказал Джек.

Доктор показал им, чтобы оба замолчали.

— Дайте ему закончить!

— Институт не закрыли, — объяснял Левин. — В нём осталось всего несколько учёных, но, по крайней мере, у них есть финансирование, их снабжают необходимым, и они фигурируют в некоторых документах. Они существуют.

— А доки? — подгонял Доктор.

Внизу, две едва различимые фигурки цвета хаки сбежали вниз по заснеженному склону к краю бетонной дороги, ведущей к докам. Такое впечатление, что снег боялся падать на старую военную базу.

— Их закрыли. Бросили подлодки гнить. Мы должны были заниматься их списанием. Снять с них всё ценное и увезти. То же самое и с общиной: мы увезли матросов, солдат, и высококвалифицированный персонал. Остальных оставили тут. Гнить.

— Вы о людях? — спросила Роза.

— Да, о людях. Вокруг этой базы была инфраструктура, в которой работали гражданские. Механики, рыбаки, колхозники. Их жизнь зависела от доков и от военных.

— А военные уехали и оставили их… Оставили с чем? — спросил Доктор.

Левин пожал плечами:

— Просто оставили. Так что, не думаю, что нам тут будут рады.

Вдали, возле доков, вокруг двух солдат собралось несколько тёмных фигурок-людей.

— А подводные лодки? — спросил Джек. — Вы сказали, что их должны были обезоружить и списать, так? Но вы говорили о радиации.

Левин кивнул. Парень оказался не таким уж и глупым. Работа в разведке не гарантировала наличия ума, но этот думать явно умел.

— Полностью выключать ядерный реактор дорого. Мы за последние десять лет «списали» около ста пятидесяти подлодок. Ни с одной из них не сняли реактор.

— Ну, отлично, — Роза выпустила длинное облачко пара. — Хотите сказать, что там внизу полно подводных лодок с состарившимися реакторами?

Левин слегка улыбнулся:

— Пятнадцать.

Он подождал, пока они проникнутся, а потом добавил:

— Ракеты на них тоже остались.

Как и сказал Левин, Софья Баринская была единственным представителем власти в этой общине. Также, она была одной из немногих, у кого был транспорт. Её видавший виды полноприводный автомобиль завизжал тормозами рядом с камнями. Дверь открылась со скрипом. Она бросила взгляд на Левина и его людей, нахмурилась при виде Доктора и его друзей, покачала головой при виде простыни, прикрывающей тело.

— Повезло вам, что у меня топливо ещё осталось, — сказала она Левину. — Не рассчитывайте, что катать вас буду.

— Странно, что у вас вообще топливо осталось. Вы его в институте берёте?

Она фыркнула:

— А где же ещё? Кто ещё о нас знает?

К удивлению Розы, Левин хмурился, глядя на Софью, словно что-то было не так. Розе она казалась вполне нормальной; несмотря на толстую шубу и заправленные в тяжёлые сапоги джинсы, женщина явно была хорошо сложена и привлекательна. На лице у неё было несколько морщин, и выглядела она уставшей, но Роза предположила, что ей ещё нет сорока. Её тёмные волосы были собраны в узел на затылке, отчего она выглядела строго и официально.

Баринская тоже заметила, что Левин её рассматривает. Она посмотрела ему в глаза:

— В чём дело, полковник? Хотите сделать выговор за то, что я не в униформе? Если так, то она сносилась много лет назад.

— Простите. Мне показалось… Мне показалось, что я вас видел.

Она удивилась:

— Вы были здесь раньше?

— Во время списания.

— А! Так это двадцать лет назад было. Вы, наверное, мою мать запомнили.

— Профессия по наследству перешла? — спросила Роза.

Милиционерша повернулась к ней:

— Это замкнутая община. Никто не приезжает, никто не уезжает. Что ещё оставалось делать?

Роза отвернулась.

— Простите. А где сейчас ваша мать?

— В земле, — и, не проявив никаких эмоций на этот счёт, она кивнула на тело. — Покажите.