Стивен Уокер - Декалог 1 - Загадка

Я с трудом сдерживал ухмылку, когда незнакомец встал и повторил свой номер, который уже демонстрировал в моём кабинете: запустил руки в карманы и начал выкладывать груду барахла, включая вещи, которые — я был готов поклясться — в первый раз он не вынимал. Он вывалил всё это на стол перед нами и уселся, с лицом, исполненным радостного предвкушения.

Сильверман даже бровью не повёл. Бегло осмотрев эту коллекцию, он протянул руку и взял маленькую, но очень детальную модель птицы.

— Да, думаю, начнём с этого, — объявил он.

— Что же, хорошо, — согласился я. — Если это, конечно, не на Мальте сделано.

— Что?

— Простите. Профессиональная шутка.

Сильверман взял модель в пригоршню, и уставился на неё пронизывающим взглядом, глядя не столько на неё, сколько сквозь неё. Секунду или две ничего не происходило, а затем свечи в комнате начали мерцать и погасли. Единственным источником света остался огонь в камине, который сильно загудел, словно на ветру, но окрестности стола были освещены потусторонним светом, который, казалось, исходил прямо из рук Сильвермана, подчёркивая рельефность его костлявого лица.

— Я вижу человека, — нараспев произнёс ясновидящий, и его голос звучал так, словно доносился откуда-то издалека. — Высокого и элегантно одетого. Он несёт подмышкой большой прямоугольный свёрток. И поёт. Поёт во весь голос.

Бенджамину Банни села муха на нос…

Чей-то баритон сотрясал ночной воздух, эхом отражаясь от зданий в Мейфэр [1] Квартал Лондона. , и казалось, что это целый хор решил оторваться во время полуночного кутежа.

Бенджамину Банни села муха на нос…

Констебль Шарплесс ускорил шаг; в нём боролись надежда увидеть краем глаза ночного певца и надежда на то, что тот будет слишком далеко, чтобы утруждать себя погоней за ним. По мнению Шарплесса, 1933 год был не очень урожайным на аресты, и хорошее «нарушение общественного порядка» определённо заслужило бы внимание сержанта Эймиса. Но, с другой стороны, было уже три часа ночи, и в верхних строках списка «Их разыскивает Шарплесс» значились чашка чая и обильный слой мази на его бурсите. А одинокие ночные певцы не попадали даже в первую десятку.

Бенджамину Банни села муха на нос…

Голос становился громче, видимо, Шарплесс и невидимый певец шли навстречу друг другу. Мысли о закидывании ног на стол и чашке горячего чая уступили место мечтам об аресте. О легендарном аресте! Где-то на задворках его сознания слабенький голосок уже начал репетировать слова: «Я шёл по Парк Лэйн в южном направлении, и вдруг…»

Рукой он махнул, и муху прогнал…

Летя на крыльях своих амбиций, Шарплесс свернул за угол и тут же наткнулся на высокого человека с пакетом подмышкой. Обычно в таких случаях его дородная фигура выходила победительницей, но пакет был жёстким и прямоугольным, одним из углов он сильно ударил Шарплесса по уязвимому месту. Тяжело дыша, констебль согнулся пополам.

— Ой, прошу прощения, констебль! — человек поддержал его под локоть, помогая распрямиться.

На полисмена глядели ярко-зелёные глаза; лицо было из тех, которые можно встретить у статуй в саду, например, статуй римских богов. Впрочем, у этого мужчины лицо своей молодостью и чертовщинкой в глазах скорее напоминало фавна.

— Позвольте поинтересоваться, что вы тут делаете, сэр?

— Разумеется, констебль. Интересуйтесь.

С этим типом будут проблемы, — подумал Шарплесс.

— И что же вы делаете, сэр?

— Иду домой.

Шарплесс был просто очарован покроем одежды этого мужчины. Одежда не может так хорошо сидеть. За несколько часов носки она мнётся и обвисает. Во всяком случае, моя.

— А вы в курсе, сэр, — спросил он, распрямляясь в полный рост, хотя и после этого ему приходилось заглядывать в слегка насмешливые глаза мужчины снизу вверх, — что пение в жилых кварталах в тёмное время суток является нарушением общественного порядка?

— Правда?

В голове полисмена промелькнула тень сомнения. Он её прогнал:

— Да, сэр, нарушение.

— О, — улыбнулся мужчина, — меня всегда поражало, сколько можно всего нарушить, даже если не собираешься ничего нарушать.

Столь предвкушаемая радость возможности совершить арест куда-то улетучилась. Что-то в этом человеке говорило об обилии предстоящей волокиты в сопровождении непрекращающегося потока насмешек, и перспективы проиграть в итоге дело в суде. Чашка чая манила всё сильнее и сильнее. Ладно, последняя попытка: