Уолтер Уильямс - Война

А вот это правда: Флетчер мог провернуть подобное. Именно таким образом высокородные пэры сохраняли влияние в своих руках.

– Ублюдок хочет, чтобы я оставалась на своем месте, – бешено меряя шагами комнату, бушевала Чандра. – Но я не останусь. Низачто!

– Я вообще не понимаю, зачем ты с ним связалась.

Она остановилась. В глазах засверкало презрение:

– Я единственная попала на корабль не по его выбору. Флетчер выбрал кого-то другого на моё место, но война началась раньше, чем этот человек смог добраться до Харзапиды. Поэтому перед вылетом эскадры на борт прислали меня. Я тут никого не знала, – Чандра пожала плечами, – и была по возможности любезна с капитаном. – Она усмехнулась. – Казалось, у него острый ум. – Она коротко рассмеялась. – Острый ум! Тупой, как ржавый нож.

Они помолчали, глядя друг на друга. Потом Чандра подошла поближе, провела кончиками пальцев по поверхности стола, на которой до сих пор шло виртуальное сражение.

– Ты мог бы мне помочь, Гари, – сказала она.

– Я тоже не могу повысить тебя в звании. Сама знаешь.

Ее глаза снова вспыхнули:

– А вот твои родственники могут! Твой тесть в Совете правления Флота, а Миши Чен его сестра. Вдвоём они могут добиться запоздалого повышения для лейтенанта.

– Я тебе уже объяснял, – ответил Мартинес, – что тут я бессилен.

Чандра спокойно посмотрела на него:

– Когда-нибудь и тебе в служебных делах понадобится друг, и им могу быть я. Я буду самым лучшим, самым преданным другом, какого только может пожелать офицер.

Мартинес подумал, что дружба Чандры может ему дорого стоить.

Хотя с профессиональной точки зрения препятствий для её повышения не было. Кроме непредсказуемости, импульсивности, ну и, конечно, любвеобильности.

" Разве всё это так уж плохо?" – подумал он. По сравнению со многими знакомыми ему капитанами, Чандра – образцовый офицер.

Неверно поняв молчание, она наклонилась и взяла его за руку. Гарет почувствовал теплоту её пальцев на своей ладони. Голограмма игры отблесками мерцала на её форме.

– Пожалуйста, Гарет, – сказала она. – Ты ведь можешь сейчас помочь.

– Я поговорю с леди Миши, – сдался Мартинес. – Не знаю, послушает ли она, но я попробую.

– Спасибо, – она присела на стол и потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Её запах будоражил… Он поднялся и выпустил руку:

– Это лишнее, лейтенант.

Ещё миг Чандра смотрела на него своими миндалевидными глазами, потом в них появилась жесткость. Она выпрямилась.

– Как вам угодно, капитан. – Она вскочила и резко вскинула подбородок. – С вашего разрешения?

– Вы свободны, – сказал Мартинес. Во рту у него пересохло.

Она подошла к двери и открыла ее:

– Я предлагала вполне серьезно. Свою дружбу.

Уходя, она не закрыла дверь. Мимо проходил лорд лейтенант Шейн Коэн, рыжий связист Миши, и бросил любопытный взгляд в кабинет.

Мартинес сухо, как он надеялся, по-военному ему кивнул, сел за стол и возобновил виртуальный бой. Правда, сосредоточиться удалось не сразу.

***

КТО УБИЛ ЗАЛОЖНИКОВ?

Наксиды хотят заставить вас поверить, что причина смерти более чем пятисот заложников – действия лоялистов. Но кем они были захвачены? Кто отдал приказ расстрелять их? Кто стрелял? Чьи пули оборвали их жизни?

Все это сделано по приказу правительства мятежников!

Стило Сулы замерло в воздухе. В висках стучало. Она чувствовала, что не может написать ничего убедительного.

Хуже того, она прекрасно представляла доводы наксидов. Законное правительство, правительство шаа, основавших империю, тоже без колебаний использовало заложников. Брало в заложники целые миры. И действовало весьма решительно: бомбило антиматерией города, а как-то в назидание стерло в порошок планету, на которой всего несколько жителей замыслили заговор. Единственным законом империи было право силы.

Эта война ничем не отличалась от других. Планеты сдавались то одной стороне, то другой, боясь бомбардировки и уничтожения. Мартинес утверждал, что однажды без единого выстрела, просто испугавшись угроз, врагу чуть ли не перешел Хон-бар, но силы лоялистов, со своими ракетами и угрозами, подоспели вовремя и предотвратили капитуляцию.

По сравнению с этим и, тем более, с последствиями военных столкновений, пятьсот заложников не значили ничего.

Сула продолжила писать. Она указала на то, что наксиды расстреляли заложников, потому что не смогли поймать врагов, в то время как подпольное правительство уничтожило вполне конкретные цели. Она пообещала, что возмездие грядет.