Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

Танлинга, дорогая, – принеси господину Скирову еще чаю.

Из соседней комнаты, неслышно переступая босыми ножками, появилось смуглое тонколицее создание, облаченное в цветастые широкие брюки и такую же кофту.

Низко склонившись, она подала Скирову новую чашу, тряхнула сведенными узел волосами и неслышно удалилась.

Глаза её смотрели трогательно и испуганно на двух господ – двух пленников, по сути не так сильно отличающихся от неё.

Скиров еле удержался чтобы не скрипнуть зубами. Эта юная полная жизни девушка должна была умереть, а её выпотрошенное тело – выброшено в море, как тут принято поступать с трупами рабов. Ладно, эта участь миновала её – а сколько людей еще умрет по милости хозяев острова?

Как быть с тем что подобная судьба – и даже хуже, ждет еще тысячи и тысячи людей – на Каитто, да и на всей Эялле и за её пределами?

Антон поднялся и вышел на крыльцо домика отведенного Патрику – перевести дух.

Доктор последовал за ним. Обиталище Н'Губи окружал изрядно заросший, но довольно симпатичный садик, с несколькими разбитыми клумбами. Высокие цветы клонили под ветерком синие, пёстрые и алые головки...

– Милое местечко, – бросил он, пытаясь привести в порядок мысли. Тут похоже растения с десятка планет.

– Почти угадали, Энтони – ровным счётом с пятнадцати, – кивнул медик. Раньше тут жила Илла Сантини, специалист по нервным болезням – она увлекалась цветоводством: оно как я понял было для неё единственно отдушиной.

– А где она сейчас?

– Умерла полгода назад. Была еще не старая, но... почти пятнадцать лет в плену, без всякой надежды – не шутка. Перед смертью как вспоминал доктор Айво, всё плакала, что больше не увидит дочерей, оставшихся в её мире...

Грустно кивнув, Антон протянул руку к необычному чёрно-синему цветку.

Тот внезапно затрепетал огромной бабочкой, и взмыл в воздух, прихотливо подплясывая.

Ошеломленный Скиров невольно отпрянул – перед ним было неведомое существо, напоминавшее фигурно вырезанный из бумаги многоугольник, распяленный на каркасе, в центре которого был мохнатый черный цилиндрик с россыпью фасеточных глаз.

Издав тонкий писк, создание принялось подниматься всё выше по расширяющейся спирали.

– Испугались?? – в голосе Н'Губи прозвучала ирония. Это паукрыл . Не слышали никогда – это совсем особый род местной живности, ни на что не похожий.

Они вообще безвредные – хотя ближе к экватору встречаются виды с размахом летательной перепонки в три метра, которые могут даже полакомиться человеком. Говорят в древности они вообще были гигантскими... Но обычно они размером не больше крысы.

Проводив взглядом жутковатого летуна, Скиров вернулся в дом и опять сел за комп.

…В прежней жизни название Эялла ему попадалось ровным счетом два раза.

Первый раз – в школе, в энциклопедии для подрастающего поколения из серии "Мир каков он есть" или "То что школьнику следует знать о космосе" – он уж не помнит.

Там этот мир в нескольких абзацах характеризовался как "изолированная человеческая цивилизация, до недавнего времени развивавшаяся в полном отрыве от Ойкумены" и "последнее великое открытие в сфере звездоплавания". И всё.

Вторым источником знаний была старая статья корифея космической историографии Олафа Свенсона, где он в пух и прах разносил какого-то Току Катаяфу, безграмотно и тенденциозно по мнению Свенсона работавшего с летописями и хрониками Эяллы, и в следствии этого разработавшего абсурдную гипотезу "предколонизационного заселения" и "переселенческого палеоконтакта".

Статья ему попалась случайно во время работы над магистерской диссертацией, и внимания его не привлекла.

Теперь он поневоле восполнял пробел. И поражался – как всё это могло пройти мимо его внимания – внимания человека, всерьез занимавшегося сравнительной историей культур.

Система звезды 381833-К, вокруг которой обращалась Эялла находилась вдали от обжитых людьми областей Ойкумены и считалась неперспективной – возле красных гигантов редко встречались пригодные для нормальной жизни планеты. Но тем не менее там жили люди, пребывая в счастливой изоляции до самого прибытия никконцев.

Впрочем и Ойкумена жила даже не подозревая об их существовании.

Люди плодились и размножались на новооткрытой тверди, заново – кто быстрее кто медленнее проходили путь от костра до паровой машины, и от паровой машины до реактора. Приспосабливались к жизни в чужих мирах и приспосабливали их под себя, разводили местные растения и приручали животных, осваивали производство хмельных напитков из даров местной флоры, и обучались курить разнообразные заменители табака – и более крепких зелий. Изобретали новые религии и социальные системы, языки и стили искусства.