Елена Квашнина - Lai`a Gol

— М-р-р-рау!

— Уй!

— Ш-ш-ш!

— Только попробуйте меня выпачкать!

— Да ты и так уже вся в помидорах! Вперёд, Серебряный!!!

— Только не на клумбы!!!

И Лея, верхом на Рэйве, понеслась к воротам, сопровождаемая младшей сестрой. Гонка грозила перейти на уличную трассу, но…

В воротах Рэйв резко затормозил; девочки замолчали; высокий мужчина в военной форме тоже застыл как вкопанный. На сей раз Лея с сехлета не навернулась, а триумфально восседала на своём Серебряном, победоносно улыбаясь неприятелю. Эван, как всегда вовремя, успела нырнуть в смородиновые кусты. На этот раз она тоже была одета в бывший Споков костюмчик, и ей совсем не хотелось напороться на подколки вредного вулканца. Быстро ретировавшись к окошку, она залезла в детскую, где содрала с себя грязные брюки и рубашку и мгновенно натянула чистое отглаженное платье. Именно в таком виде она и появилась на дорожке минуту спустя, с успехом строя из себя примерную вулканскую девочку. В аккуратном, чистом и опрятном костюме она, конечно, составляла резкий контраст с Леей. Между тем, ошарашенные столь внезапной встречей, Лея и Сорел только-только приступили к церемонии приветствия.

— Что ж, должен признать, с сехлетом ты справилась, Лея, — задумчиво произнёс Сорел спустя минуту обоюдного тягостного молчания.

— Не могу поверить своим ушам! — патетически воскликнула Лея, то ли издеваясь над Сорелом, то ли и впрямь негодуя, что он ограничился лишь этой равнодушной фразой.

— Здравствуйте и процветайте, Сорел, — очень вовремя вышла из-за деревьев Эван.

Лея посмотрела на неё недоумённым и даже как будто обиженным взглядом, в котором явно читалось возмущение по поводу столь резкого преображения внешнего облика младшей сестры.

— Здравствуй и процветай, Эван.

Надо как-нибудь отвлечь его — нет, их! — друг от друга, лихорадочно подумала Эван, приближаясь к горе-оппонентам, застывшим на дорожке словно вечное напоминание о медузе Горгоне и её жертвах. Причём, кто из них является этой самой медузой, а кто жертвой — ещё тот вопрос…

— А Аманды нет дома, — заявила она, обходя Рэйва. — Она с самого утра уехала в Шикхар. И не сказала, когда вернётся.

— Она знает, что я приду.

— Подождёте в доме? — Эван была сама любезность, но не давала ни Сорелу, ни Лее и рта раскрыть — мало ли что взбредёт в голову этому остроухому и как отреагирует на его слова Лея.

— Да, пожалуй, — неохотно ответил Сорел, явно думающий о чём-то другом.

— Скажите, пожалуйста, — отважно пресекла на корню его очередную попытку произнести это самое «что-то» Эван, — когда мы сможем начать учиться в школе? Аманда подала заявление десять дней назад, а ответа до сих пор всё ещё нет!

— Это зависит от того, как скоро вы усвоите необходимый минимум знаний, и что решит директор школы.

— А что он может решить? — внезапно заинтересовалась Лея.

— Это тема для отдельного длинного разговора, — неожиданно мягко сказал вулканец, — а вы пока ещё слишком молоды, чтобы думать о подобных вещах. Со временем сами всё поймёте.

— Ясно, — Эван вошла в дом. — Налить вам что-нибудь?

— Нет, благодарю.

…Где-то на пороге отставшая от своих собеседников Лея буквально кипела от ярости. Он, видите ли, признал, что она совладала с сехлетом! Ну и что, и это всё?! Он даже не спросил, как у неё это получилось, сколько времени она на это потратила и сколько набила шишек!!! Словно бы это было лёгкой загородной прогулкой!

Рэйв сочувственно подлез Лее под правую руку и заскулил, намекая на то, что неплохо бы почесать ему голову между ушами или хотя бы просто немного поиграть в саду — до вечера ещё так далеко! Лея безмолвствовала. Рэйв привстал на задние лапы, посопел девочке в волосы, ткнулся пару раз носом в ухо, но результаты по-прежнему были нулевыми.

— Отвяжись! — тихонько шепнула Лея. — Какой же он всё-таки… тупой!

В крупной голове сехлета тоже шли мыслительные процессы, и суть их была такова. Если Лея — хозяйка (а она безусловно ею является), то он должен её защищать. Если хозяйка так расстроена, значит, её обидели. Если её обидели, значит, она нуждается в защите. А коли так, значит пришло время показать себя во всей красе. (То, что обидчиком является старый друг семьи, не входящий в число потенциально опасных субъектов просто по определению, на данный момент, по мнению Рэйва, не имело абсолютно никакого значения.) Покончив с обдумыванием всех звеньев этой действительно длинной логической цепи, сехлет втиснулся в прихожую и громко зарычал. Затем, сопровождаемый изумлённым взглядом Леи, он отправился прямиком в ту комнату, где сидели Сорел и Эван.