Иван Кузнецов: Лестница в небо

На Ааре две небольшие колонии и три космодрома. А еще – это вторая планета, на которой я был. Вторая после Земли.

Мы сидим в небольшом овальном помещении. Кафе, бар и столовая в одном флаконе. Три десятка столиков и длинная широкая стойка у противоположной стены. Посетители – пяток элиан. Нас, по крайней мере внешне, они игнорируют. Мы их тоже.

Кэл пока не проронил ни слова. То ли доводит меня до кондиции, то ли ждет, пока наемся. Зря. Через полтора часа у меня занятия – с доведением до кондиции можно не успеть, а наесться мешает ускоренный метаболизм. Я вообще в последнее время только ем да сплю. Так сказать, адаптируюсь к новой обстановке.

Машу Кэлу рукой: мол, начинай. Радорианин мой жест оставляет без внимания. Ладно, черт с тобой! Отставляю в сторону круглую, вполне земную тарелку с недоеденным инопланетным блюдом – очередным поглощенным мною продуктом элианской кухни. Что-то вроде салата, только сладкого. Неуловимо знакомый вкус…

– Ты готов? – В голосе Кэла слышатся издевательские нотки.

Странное существо человек. Каких-то полтора года – и радорианский стандартный звучит как родной язык.

– Всегда готов!

Мгновение Кэл пытается понять сказанное. Естественно, безуспешно.

– Я рад.

Пожимаю плечами.

– Я рад, что ты рад.

– Тогда начнем.

Кэлеон смотрит на меня. На лице у него легкая косметическая маска. Еще одна уступка с его стороны: носить маску в свободные часы Кэл уж точно не обязан. Но ко мне у него почему-то особое отношение.

В принципе я мог бы и потерпеть: как-никак вхожу теперь в цивилизованное космическое сообщество. Терпят же элиане. С другой стороны, и разговор бы у нас вышел иным…

Никогда не понимал, что ужасного может быть в инопланетянах-гуманоидах. Лишь бы не было каких-нибудь разумных червей – насекомых с детства ненавижу, – а гуманоиды… Действительно, как гуманоид может быть страшным? В худшем случае выйдет какой-нибудь зомбиподобный гражданин с землистым цветом лица. Неприятно, но привыкну. Фасеточные глаза? Чешуйчатая кожа? Мелочь все это!

Но фантазии у Вселенной хватило на большее.

Радорианин голографический не так уж сильно разнится с человеком прямоходящим. Рост чуть повыше, вес побольше, пропорции примерно те же. Два уха, вполне человеческих. Два глаза, совсем не человеческих, но в чем-то даже забавных. Нос, рот… Короче, ужаса радорианин не вызывал, красотой неземной не блистал. Так, среднестатистический инопланетянин вполне киношного вида. Не учел я одного: голограмма изображала объект статичный.

У радориан очень тонкая кожа. Розовая, глянцевая и словно… влажная, что ли? Плюс специфическая мышечная система. А результат – непрерывно шевелящийся кожный покров. Остановить эти мышечные сокращения радорианину так же трудно, как человеку не моргать. Под одеждой их не видно, а вот на лице…

Когда я впервые встретился на станции с радорианином, мне показалось, что кожа его перезрела и готова лопнуть и расползтись. В голову сразу же полезли гнусные ассоциации с подкожными червями-паразитами и прочей гадостью.

Позже я подумал: шевелится, ну и пусть шевелится, мне-то что?!

Самовнушение не помогло. Полтора года с ними общаюсь – никакого привыкания! Будто проклятие кто наложил.

И у элиан схожая проблема. И еще кое у кого была. Вот тебе и антипод объективной красоты. Где б еще сыскать ее саму…

– Тебе это нравится? – В голосе Кэла легкое любопытство.

– Что это? – Не верю в его любопытство ни на грош.

– То, что с тобой происходит. То, что тебя окружает.

– Ах, это… Я думал, ты о бессмысленности моего присутствия здесь.

Кэл молчит. Ладушки, пусть будет по-твоему. Вздохнув, продолжаю:

– Нравится, конечно, Кэл. О чем речь. На Земле… Мы всегда хотели дотянуться до звезд. Хотя бы раз. А мне предложили куда большее.

– И тебя не смущает твое нынешнее положение, – вопрос прозвучал как утверждение.

Я несколько секунд безуспешно искал подтекст.

– В общем, да! У меня на этот счет особых комплексов нет. Во-первых, я подтягиваюсь; во-вторых, глядишь, еще какие скрытые силы откроются. Полтора года назад я не знал, что из землянина простого можно за два часа сделать землянина-телепата.

– Когда ты последний раз был на Земле?

– Полгода назад. – Тут я спохватился, что почему-то исчисляю время в земных единицах. Полгода – пять арков.

– И на чем ты туда летал?

Фу, как грубо… Или опять смысл фразы не тот, каким кажется?

– Кэл, откуда же я знаю?! Сел в транспортную капсулу, вылез из транспортной капсулы. А что за корабль совершал прыжок… Понятия не имею! Все, моя очередь! Ты говоришь – я думаю. Что из происходящего кажется тебе наиболее абсурдным?