Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански

— О Земле.

— Нет, черт побери. О Марсе.

— Почему именно Марс?

— Потому что он...— Элдрич пытался найти подходящие слова.— Он новый. Не цивилизованный. Он полон возможностей. Я собираюсь быть каждым из колонистов, которые туда прилетят. Я поведу их к цивилизации, я буду их цивилизацией.

Молчание.

— Ну давай. Скажи что-нибудь.

— Как это так получается,— сказал Барни,— что ты можешь стать всем, даже целой планетой, а я не могу стать даже табличкой на стене моего кабинета в «Наборах П. П.»?

— Гм,— пробормотал он, сбитый с толку,— Ну хорошо, хорошо, ты можешь быть этой табличкой, какое мне, черт возьми, до этого дело? Становись чем хочешь — ты принял наркотик и имеешь на это право. Это, естественно, иллюзия. Такова правда. Я открываю тебе самый большой секрет: все это галлюцинации. Лишь из-за некоторых пророческих черт эти видения кажутся реальностью, подобно снам. Я перемещался в миллионы этих так называемых миров и вернулся из них, я познакомился со всеми. И знаешь, что они собой представляют? Ничего! Это то же самое, что и электрический импульс, с помощью которого лабораторная крыса раз за разом раздражает определенные участки своего мозга. Это отвратительно.

— Понятно,— сказал Барни Майерсон.

— И, зная об этом, ты хочешь закончить свои дни в одном из них?

— Именно так,— подумав, ответил Барни.

— Хорошо! Я сделаю тебя камнем и положу на берегу моря, можешь лежать так миллион лет и слушать шум волн. Надо полагать, ты будешь доволен.

«Идиот,— со злостью думал он.— Камень! Господи!»

— Это промывание мозгов? — вдруг спросил Барни,— Для этого тебя прислали сюда проксы?

— Никто меня не присылал. Я появился здесь по собственной воле. Это лучше, чем жить в пустоте среди далеких звезд.— Он захихикал.— Ты наверняка не страдаешь избытком серого вещества — и хочешь быть камнем. Послушай, Майерсон, ведь на самом деле ты вовсе не хочешь стать камнем. Ты хочешь умереть.

— Умереть?

— Хочешь сказать, что ты об этом не знал? — недоверчиво спросил он.— Перестань!

— Нет. Я не знал.

— Это очень просто, Майерсон, я перенесу тебя в мир, где ты будешь гниющим трупом пса, которого переехала машина; подумай, какое это будет для тебя облегчение. Ты будешь мной, ты — это я, и Лео Булеро тебя убьет. Это и будет этот дохлый пес, Майерсон, это и будет труп в канаве.

«А я буду жить,— подумал он,— Вот мой дар для тебя, и помни, что “gift” — по-английски “дар” — по-немецки означает “яд”. Через несколько месяцев я позволю тебе умереть вместо меня, и будет установлен тот памятник на “Сигме четырнадцать-бэ”, но я буду продолжать жить в твоем теле. Когда ты вернешься с Марса, чтобы снова приступить к работе в “Наборах П.П.”, ты будешь мной. Таким образом я избегну своей участи.

Это так просто».

— Ладно, Майерсон,— закончил он, утомленный разговором,— Вперед и с песней, как говорится. Можешь считать, что я тебя оставил в покое, мы больше не единый организм. Наши пути разойдутся, так как ты этого хотел. Ты находишься на корабле Коннера Фримана, стартующем с Венеры, а я — снова в Чикен-Покс, у меня там небольшой огород, и в любой момент я могу пофлиртовать с Энн Хоуторн. Лично меня такая жизнь вполне устраивает. Надеюсь, что тебе понравится и твоя.

В следующее мгновение он оказался на Марсе.

Он стоял в кухне своей квартирки в Чикен-Покс и жарил на сковородке местные грибы... в воздухе чувствовался запах масла и приправ, а из комнаты доносились звуки симфонии Гайдна из портативного магнитофона.

«Все спокойно,— удовлетворенно подумал он.— Именно это мне и нужно, немного покоя и тишины. Все же я привык к этому там, в межзвездной пустоте».

Он зевнул, потянулся и сказал:

— Удалось.

Сидевшая в комнате Энн Хоуторн оторвалась от газеты с последними новостями информационного агентства ООН и спросила:

— Что удалось, Барни?

— Положить приправы в самый раз,— радостно сказал он.

«Я — Палмер Элдрич, и я здесь, а не там. Я переживу нападение Лео и буду здесь наслаждаться жизнью, на что Барни не был способен.

Посмотрим, как ему это понравится, когда орудия корабля Лео разнесут его корабль на атомы. Тогда он пожалеет о своем выборе».

Барни Майерсон зажмурился от падавшего сверху света. Мгновение спустя он понял, что находится на корабле: помещение выглядело как спальня, совмещенная с гостиной, но он заметил, что вся мебель была тщательно привинчена к попу. Кроме того, сила тяжести была совершенно иной; создаваемая искусственно, она мало походила на земную.