Элизабет Мун - Герой поневоле

В спортивном зале после последних событий народу было немного. Нарушились все графики. Она отругала себя за рассеянность и направилась к тренажеру. Мельком взгляд скользнул по другому тренажеру, имитировавшему езду верхом. Она никогда за все время во Флоте даже не попробовала сесть на такой тренажер. Если ей не нравилось ездить верхом на настоящих лошадях, зачем садиться на тренажер?

Но от него не будет пахнуть стойлом. Мысленно она представила себе Люси верхом на коричневой кобыле, как они сливаются в одно целое и одинаково упиваются скачкой. Ее пронзила боль осознания: она ведь была — могла бы быть — такой, как Люси. И так же наслаждалась бы бешеной скачкой.

Никогда, никогда… Она резко наклонилась вперед и принялась бешено крутить ногами. От неожиданности она чуть не свалилась с тренажера. Ремень безопасности врезался в ладони. Она заставила себя замедлить движения. Прошлое есть прошлое, ничего уже не изменишь, как бы она ни старалась,

— Добрый вечер, лейтенант. — Мимо нее к тренажеру-лошади прошел молодой джиг. Он неловко взобрался в седло, и уже по движениям тренажера Эсмей поняла, что он установил его на маленькую скорость: свободный бег рысью по прямой. Но даже так он все время сбивался с ритма.

У нее получилось бы намного лучше. Даже сейчас, и она это прекрасно знала.

Но это никому не нужно. В этой жизни никто не ездит верхом. Она вспомнила запахи, грязь, какой это нелегкий труд ухаживать за лошадью… И тут же перед глазами встали картинки красивого быстрого бега-полета, полного изящества и грациозности. Люси… А это уже она сама.

На стене в комнате Анни, а по-другому она ее называть уже не могла, висел плоский экран с изображением туманного ландшафта в зелено-золотых тонах. Совсем не похоже на Альтиплано, где всегда на фоне неба ясно выступали горные вершины. Но даже это изображение помогало ей ощутить под ногами твердую землю пусть другой, но планеты.

— В вашей культуре, — начала Анни, — женщина, девочка — это то существо, которому необходима защита. Ты была девочкой, и тебя не смогли защитить.

«Я была недостойна того, чтобы меня защищали», — пронеслось в мозгу Эсмей. Она закуталась в шерстяной платок и попыталась сосредоточиться на мысли о том, какой он теплый. Кто-то вручную связал этот платок крючком, она даже заметила небольшую неточность в узоре.

— Ребенок думает по-другому, — сказала Анни. — Тебя не смогли защитить, и в своем детском мозгу ты, пытаясь оправдать отца, как это обычно делают дети, и даже еще больше, потому что недавно умерла мать, — ты в своем детском мозгу решила, что либо ты не настоящая девочка, либо девочка нехорошая. Значит, ты недостойна того, чтобы тебя защищали. Мне кажется, что ты, именно ты, выбрала первую версию, решила, ч го ты не настоящая девочка.

— Почему вы так думаете? — спросила Эсмей, которая теперь вспомнила, как ей часто повторяли, что она плохая девочка.

— Потому что я знаю, как ты вела себя подростком и взрослой девушкой. Те, кто считает себя в детстве плохими девочками, так себя и ведут впоследствии, в зависимости от условий среды, в которой выросли. Для тебя же было проблемой установить отношения с противоположным полом. Ты вела себя безупречно — так, по крайней мере, сказано во всех твоих бумагах. Но у тебя никогда не было никаких близких отношений. И в качестве карьеры ты выбрала направление, которое не очень соответствует представлениям твоей культуры о женском идеале. Такая карьера больше подошла бы сыну, чем дочери.

— Но мы ведь не на Альтиплано…

— Да, но ты родилась и выросла там. И именно там сформировалось твое отношение к основным ти пам человеческого поведения. Ты вписываешься в тс общество как… как женщина?

— Нет…

— И ты настолько отличаешься, что они чувствуют себя неловко?

— Да…

— Ну ты, по крайней мере, выбрала что-то одно. А то, бывает, в подобных ситуациях девушка решает, что она и плохая, и не совсем женщина одновременно.

— Что это значит… что я сейчас неполноценная женщина?

— Конечно же не это. С точки зрения Флота и большинства населения Династий, ты самая обыкновенная женщина. Целомудрие не совсем обычно, но вполне естественно. А кроме того, до настоящего времени тебе самой это не мешало.

Эсмей кивнула головой.

— Тогда я не понимаю, зачем об этом вообще волноваться. А все остальное — кошмары, воспоминания, неспособность сконцентрироваться и прочее — вполне поддается лечению. Если к моменту окончания лечения появятся какие-то новые вопросы, мы разберем и их.