Роберт Сильверберг - На дальних мирах (сборник)

— Спасибо, спасибо,— поблагодарил он. Потом вынес ящик, полный разноцветных шаров и без слов начал жонглировать ими. Через несколько секунд в воздухе мелькало уже пять шаров (на самом деле поддерживаемых телекинезом, тогда как он выразительно, но без толку махал руками). Потом он подбросил вверх шестой, затем седьмой.

Он жонглировал и довольно улыбался. Вполне возможно, что эти люди и раньше встречали телекинетиков и сжигали их как колдунов. Но то были настоящие телекинетики. Он же был лишь ловким артистом, человеком с необычайной координацией движений, странствующим шарлатаном... обманщиком. Все знают, что маги — обманщики, и то, что он так здорово жонглирует шарами,— ловкость рук и не более.

Когда звон монет поутих, он схватил шары и побросал их обратно в ящик. Он начал новый трюк — трюк, подготовка к которому сопровождалась барабанным боем. Поставив на торцы толстых досок стулья и взгромоздив на них прочую мебель из повозки, стараясь сделать сооружение как можно более ненадежным, он соорудил шаткую пирамиду, футов двенадцати высотой. Он быстро обошел ее, придерживая руками, на самом же деле держа ее под строгим телекинетическим контролем.

Наконец он был удовлетворен балансировкой. Он начал медленно взбираться наверх. Когда он дотянулся до верхнего стула, чудом балансирующего на одной ножке, то пригнулся, подпрыгнул и, телекинетически взмыв в воздух, ухватился за спинку стула и некоторое время балансировал на одной руке. Потом он оттолкнулся и мягко спрыгнул на землю. Ответом был звон монет.

«Вот это выход»,— подумал Дейвисон, слушая одобрительный рев толпы.

Они никогда не заподозрят, что он прибегает к настоящей магии. Он может сдерживать пси в повседневной жизни, а эти выступления будут как бы необходимой ему отдушиной. Когда он вернется на Землю, он будет более приспособлен к жизни, нежели те, кто пошел по пути Дурачка Джо. Дейвисон остался в обществе. Он не сбежал.

Стоящий в первом ряду мальчишка шагнул вперед.

— А я знаю, как ты это делаешь,— завопил он ехидно.— Это просто фокус. Они у тебя все...

— Только не выдавай меня, сынок,— прервал его Дейвисон сценическим шепотом.— Давай сохраним это в тайне... между нами, артистами? Идет?

Корабль приземлился на самом краю посадочного поля; Старик спустился по трапу и замер, озираясь. Приятно было снова увидеть Землю. Четверть своей жизни это удавалось ему только урывками, между полетами.

Он стоял, держась за прохладный металлический поручень, и смотрел на поле. С Каллисто он взлетал ночью, и космодром на спутнике был ярко освещен блестящими точками натриевых прожекторов, мерцающими созвездиями сигнальных огней. Без яркого света было никак: чтобы посадить корабль, пилоту требовались чертовски хорошие рефлексы, все решалось за доли секунды. Старик опустил взгляд на свои руки, которые ни разу еще его не подвели, и гордо улыбнулся.

Потом он подобрал вещмешок и зашагал через поле.

Не успел он и несколько шагов пройти, как из-за тележки техобслуги выступил кто-то в сером и широко улыбнулся ему.

— Привет, Картер!

— Привет,— добродушно отозвался Старик; он явно не узнавал того, кто его поприветствовал.

— Я Селвин, Джим Селвин. Вспомнил?

На лице Старика, покрытом космическим загаром и морщинами — свидетельство постоянного нервного напряжения,— вспыхнула улыбка.

— Конечно, помню, лейтенант.

— Больше не лейтенант,— покачал головой Селвин.— Меня списали, подчистую.

— A-а...— произнес Старик.

Селвина он помнил еще с кадетских времен — лейтенант Джеймс Селвин был тогда одним из самых известных людей в Космическом Патруле; как-то он посетил Академию и беседовал с новобранцами, в числе которых был Старик. Старик слегка покраснел, вспомнив, какими глазами восторженного идолопоклонника смотрел тогда на Селвина.

И вот Селвин снова перед ним. Списан. Бывший...

— А чем вы сейчас занимаетесь? — спросил Старик.

— Теперь я механик. Занимаюсь всяким техобслуживанием — к ракетам все равно тянет, хоть ты тресни. А списали меня после очередного полета к Плутону. Похоже, я немного замешкался с разворотом, или что-то в таком роде. Хорошо еще, это успели засечь, пока я аварию не устроил.

— Да,— сказал Старик.— Хорошо. Управляться с такой махиной — это ж какие нужны зрение и реакция! Как только рефлексы начнут сдавать — все, на выход.— Вдруг он вопрошающе покосился на Селвина. — Кстати, Селвин, а скажи мне одну вещь.