Тимофей Печёрин - Звезды любят сильных

И дернул же черт назвать корабль «Варягом»! Да, для меня это имело определенный исторический смысл. Варягами мои далекие, еще не вышедшие в космос, предки, называли вольнонаемных моряков. Эти ребята бороздили моря, не служа никому конкретно, не гнушались пиратских набегов, но с теми, кто посильнее, предпочитали торговать. И, конечно, же нанимались в чьи-нибудь вооруженные силы, где была острая нехватка людей. В общем, почти полный аналог моей профессии. Как-то запамятовал я, что есть у «Варяга» минимум, еще одна историческая параллель. Хреновая, но весьма близкая к нынешней ситуации.

Разделить судьбу экипажа менее древнего, но тоже еще не космического, крейсера мне не хотелось. Немного смысла, зато прорву дебилизма видел я и в том, чтобы огненной горой обрушиться на город, дабы напоследок нанести ему как можно больший урон. Во-первых, моя жизнь была мне дорога, а пока оставался хотя бы один шанс ее сохранить, я не мог этим шансом не воспользоваться. Во-вторых, как бы там ни было, ни малейшей ненависти к жителям Кальвина я не испытывал. Если бы не заказ, мечта любого космического наемника, мне бы и в голову не пришло зверствовать на этой милой, почти еще не изгаженной планете. Я бы скорее прилетел сюда отдохнуть и развеяться, чем стрелять. Но что сделано — то сделано. Не воротишь. Теперь даже отдых в камере три на четыре метра мне на этой планете заказан. Пиратство. С отягчающими обстоятельствами. Высшая мера.

Корабль рванул подальше от города, медленно, но верно теряя высоту. А в голове у меня зрел план по спасению своей жизни и жизней моего экипажа. И, когда «Варяг» приземлился в нескольких километрах за чертой города, на голубовато-зеленом лугу, я смог этот самый план сформулировать.

— Сдавайтесь, — коротко и недвусмысленно велел я Равилю и Флоре, — считайте это моим последним приказом вам.

— Вы хотели сказать — «сдаемся»? — уточнила Фло, наш штурман.

— Нет, я сказал «вы сдавайтесь». Передайте соответствующее сообщение по мгновенке и выходите с поднятыми руками. На суде все валите на меня — вы не очень погрешите против истины.

— А вы, капитан? — нахмурился Равиль.

— А то вы не догадываетесь. Я попытаюсь спастись. Если получится — и вас спасу. Вопросы?

— Почему вам можно, а нам нельзя? — поинтересовалась Фло.

— Объясняю для особо непонятливых. Вам безопаснее сдаться, а мне безопаснее бежать. Ибо вы оба — рядовые исполнители. Работаете за оклад и выполняете приказы в соответствии с вашими трудовыми договорами. А я — и капитан, и владелец судна, и тот козел, что добыл для нас этот гребаный заказ. Это я отдал приказ ударить по Кальвину. Это мне, в случае успеха полагалась куча бабла. Немаленькая, надо сказать, куча. Вы рисковали своими жизнями и своим здоровьем, добывая для меня это самое бабло. И по делу вы будете проходить, в самом худшем для вас случае, как соучастники. Это несколько лет жизни за счет налогоплательщиков. Ну а мне светит вышка.

— А заказчику? — робко осведомился Равиль, — ну, тому козлу, кто вам деньги обещал?

— О, забудьте об этом. Он, как обычно, не рискует ничем, кроме собственной печени. Что такое слово двух пиратов против даже не слова — движения брови столь влиятельного человека? Не говоря уж о том, что суд мятежной планеты при всем желании не сможет привлечь к ответственности чиновника Конфедерации. Так что придерживайтесь предлагаемой линии, то есть валите все на меня.

— И вы так просто уйдете и бросите нас, Максим Андреевич? — погрустневшим голосом спросил Равиль.

— Почему нет?

— А как же команда? Дружная семья и все такое?

— Забудьте эту хрень! — бросил я небрежно, — вы нанялись ко мне из-за бабок. Я ввязался в эту кашу из-за бабок. Так что ничего, кроме бабок нас не связывает. Признаемся себе в этом честно и перестанем обманывать — себя и друг друга. Но последний мой приказ будьте добры выполнить.

— Хорошо, — вздохнула Фло и запустила сеанс мгновенной связи, — Кальвин, Кальвин, это «Варяг». Прекратите огонь, мы сдаемся.

Просьба прекратить огонь была лишней — как только туша корабля замерла посреди голубовато-зеленого луга, истребители вернулись на базу. Видимо, их командование решило, что никуда мы с луга не денемся. Кроме того, успешно поражая летающие цели, истребители, как правило, не были сильно эффективны против того, что просто лежит (или стоит) на поверхности планеты. Это только корабли типа «Варяга» способны и по зданиям бить, и по наземной технике, и по авиации, и по космическим кораблям. В свое время я на это и повелся. На борту такого монстра чувствуешь себя непобедимым.