Эмиль Вейцман: Вселенная I РЦ

Гипершаровые волны помчатся вдоль всей вселенной. Частоты их колебаний подобраны определенным образом; при прохождении волнами отдельных участков вселенной вероятность зарождения там жизни должна резко возрастать. Волны фактически будут стимулировать ее возникновение. С вероятностью, близкой к единице, ожидалось, что хотя бы в одной звездной системе I РЦ возникнет живая материя после (как любил шутить Эрг) «оплодотворения бесчувственной трехмерности гипершаровым пятимерным семенем…»

— Ну что, стреляем? — Кассий посмотрел на Эрга.

— Давай.

Они трижды выстрелили гипершаровыми волнами в направлении объекта изучения, и трижды межпространственное устройство вследствие сильнейшей отдачи отбрасывалось прочь от расширяющейся вселенной. Одновременно исследователи запустили в суперпространство несколько миллиардов микроавтоматов-зондов. Они устремились к изучаемому объекту и упали на его поверхность, как листья падают на поверхность воды. Затем зонды стали равномерно распределяться по границе I РЦ с гиперпространством. Каждые три автомата образовывали равносторонний треугольник, и расширяющаяся вселенная спустя некоторое время была как бы поймана в сеть; в узлах ее находились исследовательские устройства, а нитями сети, вернее ее невидимыми нитями, служили направленные сигналы, которыми каждый автомат обменивался со своими шестью ближайшими соседями. Зонды явились своего рода стетоскопами. Расположенные на расширяющейся трепещущей «грудной клетке» I РЦ, они стали прослушивать ее «пульсы», ее «дыхания». Они своевременно обнаружат во вселенной место возникновения жизни и немедленно сообщат об этом на межпространственное устройство, которое до получения ожидаемой информации дрейфует в суперпространстве вблизи изучаемого объекта…

— Отстрелялись! — проворчал Кассий спустя некоторое время после третьего выстрела. «Отдача» была очень сильной, и у исследователей долго еще путались мысли, а тело казалось каким-то не своим.

— М… м, — ответил Эрг. Кажется, он перенес «отдачу» много хуже товарища.

— Язык не ворочается?

— По… о… охо… же…

— Ладно, приходи в себя. А я тем временем запущу сортировочный компьютер.

— Ра… ана… введь…

— Лучше пораньше; все-таки масштабы времени относятся друг к другу, как миллион к одному. У нас тут секунда, у них — миллион секунд. У нас год, там миллион лет.

— Запускай…

Катаклизмы существуют всюду, они возникают на всех уровнях существования материи. Электрон сталкивается с ядром атома — на уровне микромира это катаклизм, да еще какой. Приливные силы планеты-гиганта разрывают на части более мелкую планету, подошедшую слишком близко к своему массивному соседу. Это уже катаклизм на уровне планет. Где-то во вселенной сталкиваются галактики. Приходится плохо их звездам, их планетам. Если в галактиках имеется жизнь, плохо приходится и ей. Но возникают катаклизмы и в суперпространстве. Многомерные вихри суперсил, неожиданно возникнувшие вследствие тех или иных причин, способны по-новому искривить его, изменить в нем ход времени, столкнуть между собой целые вселенные. Именно такой сверхкатаклизм неожиданно случился в суперпространстве, захватив район, где находилась сравнительно молодая, расширяющаяся вселенная I РЦ. Супервселенский катаклизм чуть было не столкнул I РЦ с другой вселенной примерно того же типа. Оба трехмерных мира стремительно перемещались в сверхпространстве один относительно другого, едва не задевая друг друга пульсирующими периферийными областями, которые взаимодействовали между собою и от этого кое-где приобретали четырехмерное и даже пятимерное строение. Межпространственное устройство Эрга и Кассия оказалось зажатым двумя вновь образовавшимися пятимерностями.

Оно напоминало теперь электрон, движущийся между двумя отрицательно заряженными, сильно искривленными поверхностями — подлетел слишком близко к одной из них, и тебя немедленно отбрасывает куда-то прочь по направлению к другой поверхности, куда-то на линию равнодействия сил. Иногда вселенные сближались так сильно, что тела Эрга и Кассия начинали деформироваться и исследователи теряли сознание. Управление тогда переходило к навигационным автоматам. Они продолжали работу людей и старались переместить межпространственное устройство в области суперпространства, где трехмерности находились относительно далеко друг от друга. Там силы отталкивания уменьшались, а исследователи приходили в себя. Автоматы снова и снова направляли устройство в узкие проходы между мирами. Двигаясь по этим пятимерным межвселенским фиордам, можно было рассчитывать на выход в открытое суперпространство, но проходы становились все уже по мере движения по ним, силы отталкивания неумолимо возрастали, и оба исследователя в который уже раз лишались чувств. Даже в состоянии глубокого шока они ощущали, как их сердца начинают в груди сокращаться с трудом, захлебываться, как вообще начинают деформироваться все ткани их тел, их чувства, их ужас, их бред. Был потерян счет времени… Эрг и Кассий не представляли, сколько дней, недель, месяцев они метались в западне, которая между тем становилась все меньше и меньше и из которой так и не находился выход на волю. Однажды, очнувшись после очередного «сплющивания», Эрг и Кассий услыхали, как робот-информатор доложил: