Мишель Подымски - Интерфейс

— Я уверен, черт вас возьми! Не связывайтесь больше со мной! — крикнул Борисов и обрубил связь.

Борисов был уверен, что сейчас он говорил с кем-то из подручных Райза. С Кроуссеном, к примеру, или кем-то ему подобным. Он знал, что как только его план сработает и сеть «Ассаж» будет уничтожена, именно проект «Пигмалион» поможет ему обрести желаемую власть. Он сможет дать человечеству подарок, который не смог бы дать ни Райз, ни кто-либо другой. Это, как считал Борисов, сделает именно его самым уважаемым и влиятельным человеком во всех мирах.

Райз уже забрал у Борисова отца. Так, по крайней мере, считал Геннадий Владимирович. Теперь готов забрать и сына. Что ж, пусть забирает. В отместку он разрушит «Ассаж». Его план работал. Макс начал действовать. Скоро Райз и его корпорация будут на коленях. Он ответит за смерть и его отца, и сына.

Осталось только дождаться.

Встревоженный Борисов откинулся в кресле. По его телу пробежала дрожь, но он не обращал на это внимания.

Он хорошо помнил книги и фильмы, где злодей, угрожая кому-то из близких героя, заставлял того сложить оружие. Там герой все равно побеждал, но здесь не кино. Если он допустит промашку — он проиграет. Сейчас он чувствовал себя героем. Не рыцарем на белом коне, как в кино и литературе, но героем. А Стивен Райз и его корпорация в его картине мира воплощали злодея. Воплощение зла, которое то и дело пыталось уничтожить того, кто может ему противостоять. То есть Геннадия Борисова. Нет, он не может проявлять слабость. Идти на поводу у зла. Он должен довести свою борьбу до победы.

Джо Варелла всегда казался человеком замкнутым, необщительным и флегматичным. Может, даже слишком. Иногда складывалось впечатление, что техник-андрогин живет в каком-то своем мире, отдаленном от реального. Что все происходящее вне его внутренней вселенной его не интересует. Если к нему обращались, он отвечал как-то вяло, как будто находился под действием наркотика. Варелла никогда не проявлял какой-либо инициативы, молча делал то, что ему говорили. Может, ему было плевать, что делать и чем заниматься. По крайней мере, такое впечатление складывалось со стороны.

Однако сейчас было видно, что Джо нервничает. Причем нервничает изрядно. Его пальцы тряслись, глаза были полузакрыты, лицо сморщено. Он выглядел растерянно, словно ребенок, оказавшийся в одиночку перед лицом опасности. Казалось, Джо вот-вот заплачет.

Но он хотел рассказать то, что знал, хоть это и приносило ему боль.

— У меня был старший брат. Его звали Роджер. И он мечтал стать проникателем. Изучал соответствующие программы, общался с нужными людьми. Он даже меня присадил на это увлечение. Рассказывал, как это круто. Экзистенция, противостояние антихакерам. Он считал, что может пойти против всего мира. А иконой для него был человек по имени Макс.

Машина детективной службы неслась по магнитной дороге. В это время трасса была почти пустой, только розоватый снег, начавший падать к ночи, отблескивал в свете иллюминаций.

— Он молился на этого Макса. Считал его мессией. Проводником. Тем, кто однажды изменит мир. И он готов был пойти за ним хоть на смерть, — продолжал Джо. — И вот однажды Роджер пришел домой весь радостный, цветущий, будто человек, который понял, что влюбился. Или запустил наркопрограмму, симулирующую это состояние. Я даже сперва подумал, что он под действием наркопрограммы. Но подобным он никогда не увлекался. Наркотики — это было совсем на него не похоже. И тогда он сказал, что познакомился с Максом. И что Макс предлагает ему совместное дело. Будто он углядел в Роджере потенциал, способность стать великим проникателем, не хуже самого Макса.

— И Макс убил его? — сочувствующе спросила Бергер.

Джо покивал, и слеза пробежала по его бледной щеке.

— Роджер ушел с этим Максом. Сказал, что вернется богатым и знаменитым среди проникателей. Но не вернулся. Взлом фирмы «Клайер индастриз», специализирующейся на разработке биокомпьютеров шесть лет назад. Их систему взломали, всю информацию, найденную там, слили конкурентам. А потом произошел взрыв, — Джо всхлипнул. — По головиденью показали лишь обугленное тело проникателя. Но я уже тогда знал, что это Роджер. А через час со мной связались. Сказали, твой брат был преступником. Он умер на месте преступления. Говорили, он пошел туда один. Мол, его наняли конкуренты. Причину взрыва, погубившего его, так и не установили.

Технику нужно было выговориться, и его никто не перебивал. Августа, Юрген и Адам сидели молча и слушали его рассказ.