Дэвид Джонсон - Робокоп III. Буллит

— Это тебе кто сказал?

— Многие. — Капроски опять пробежался глазами по своим каракулям. — Немало, во всяком случае. — Он поднял взгляд. — Насколько я понимаю, тебя интересует фактор времени: когда этот Росси, то есть Джонни Росси, получил свой заряд в брюхо. Это случилось примерно в три утра. Я-то поначалу решил: очень трудно будет проверить, что этот парень делал в такое время. То есть обыкновенно люди в такое время спят — ведь так? Но этот Росси вовсе и не спал — я имею в виду Пита Росси. Каждые полчаса он звонил в бар и просил принести ему в номер стакан. — Он снова сверился с записями. — С часу ночи до приблизительно четырех утра.

— Из бара? Там что, бар есть?

— Ну да. Хотя мне с моим кошельком там делать нечего. — Тут до Капроски, кажется, дошел смысл только что произнесенных им слов, он сглотнул слюну и виновато кашлянул. — Ну, надо было, конечно, все проверить…

— И кто приносил ему выпивку?

— Каждый раз один и тот же официант, — сказал Капроски, радуясь перемене темы. — Если Росси и покидал номер, то только между этими заказами, хотя, откровенно говоря, мне это не кажется возможным. Время между заказами плюс время ожидания, пока их принесут к нему в номер… — Он покачал головой. — Ему же надо было находиться в номере, когда официант приходил. Нет, этот «Фарнсуорт» находится довольно близко от «Пендлтона», но не так чтобы очень. Конечно, можно проверить такси, но у «Пендлтона» нет стоянки, а идти ловить такси на угол — это потеря времени. Даже если предположить, что он бежал. А надеяться на то, что подцепишь случайную тачку в такой поздний час…

Клэнси нахмурился.

— Там есть бар, открытый круглосуточно, но нет стоянки такси?

— Ну, бар открыт не круглые сутки, — заметил Капроски. — Он закрывается в половине пятого утра. Но вообще-то правильно: бар есть, а стоянки такси — нет. Слушай, лейтенант, многие дрянные отельчики имеют лицензию на торговлю спиртным, но не имеют лицензии на стоянку такси.

— Ладно, поехали дальше, — сказал Клэнси. Он подвинул к себе записную книжку, взял ручку и приготовился записывать. — Значит, он не выходил из номера всю ночь. Или, во всяком случае, в том временном промежутке, который нас интересует. — Он вдруг поднял голову. — А в официанте ты уверен?

Капроски немного смутился.

— Я об этом тоже думал. Но я проверял. Он мне не соврал.

Клэнси пристально поглядел на него, но ничего не сказал.

— Они не знают, были у него посетители?

Капроски торжествующе расплылся.

— Да, — сказал он довольно. — Были!

— Да? Говори же! Кто?

Капроски пожал плечами.

— Кто — не знаю, но кто-то приходил к нему примерно в половине четвертого утра. По моим подсчетам.

— По твоим подсчетам? Почему?

— Официант сказал. Из бара. Всю ночь он носил в номер Росси по одному стакану, но около половины четвертого он, говорит, отнес туда два.

Клэнси задумался.

— Выпивка одинаковая?

— Я об этом тоже подумал, лейтенант, — ухмыльнулся Капроски. — Нет, разная.

Клэнси кивнул и сделал пометку в книжке.

— А почему официант так точно назвал время?

— Выходя из бара, они оставляют талон в регистрационной книге. Мы нашли бумажку.

— Он не видел, кто был в номере, когда принес заказ?

— Нет. Он говорит, Росси встретил его в дверях, расплатился и взял поднос. Ему это вовсе не показалось странным — в этой дыре постояльцы так часто делают. У них, бывает, гости просиживают в номерах всю ночь — и отнюдь не все во фраках.

— А что носильщик? Он что-нибудь помнит? Или лифтер? Он никого не поднимал на его этаж в такой поздний час?

— У них лифт автоматический. Носильщик ничего не знает. Я думаю, что гость поднялся пешком по лестнице. Так его бы никто не заметил.

Клэнси посмотрел в книжку. Он написал только одно слово: «выпивка». И все. Стэнтон прокашлялся.

— Похоже, что этот Росси просто обеспечил себе алиби, — сказал здоровяк-детектив. — Заказывая себе выпивку в номер каждые полчаса.

— Не знаю, не знаю, — задумчиво произнес Клэнси. — Вряд ли. Если он действительно никуда не выходил из отеля, он мог бы обеспечить себе алиби, просто сидя в холле внизу у всех на виду. А если он делал эти заказы намеренно, тогда он бы поостерегся сделать дополнительный заказ в три тридцать.

Док Фримен, внимательно слушавший разговор, поднял руку.

— Не знаю, что все это значит, — сказал он, — но из рассказа Капроски мне стало ясно, что просто этот тип любит выпить. Ему пришлось не спать всю ночь, дожидаясь гостя, и он просто убивал время за выпивкой.