meN/Ace - Констант - хрупкие миры

– Северная Евразия сейчас делится на три части. – Раздался слегка не разборчивый мужской голос из мешка. – Орден Тамплиеров, Урал и Восточная сибирь. Одни живут, как в девятнадцатом веке, вторые, нашим настоящим, и третие, пока недоступным будущим. Население не учувствует в этом безумии. Вы знаете, что это большая игра сверху. И, на самом деле, УЭ – просто очередной проект ИПО. Да. Пожалуй, это отвлекающий манёвр, самого главного проекта ИПО. Округ Хамунаптры, в Потерянном Оазисе. Они хотят какого-то слияния.

– Что вы имеете ввиду? – вмешался женский голос из зрительской части зала.

– Я не понимаю, это внедряющаяся программа из другой реальности.

– Кажется, вы бредите. Вам душно? Снимите мешок, – настороженно подкралась к нему женщина.

– Реальность Газавата, – быстро ответил совсем другим, еле внятным голосом мужчина. В студии резко потух свет. Откуда-то раздался громкий, ужасный смех. Зрители запаниковали, создав громкий гул. Через мгновение, свет опять появился.

– Тишина!! – хлопнув в ладоши, крикнула ведущая.

– По случаю судьбы, я стал свидетелем многих безбожных деяний. – Как ни в чём небывало продолжил мужчина с закрытой головой. – Я открыто заявляю на весь мир, что на них работают американские программисты. Это безжалостные убийцы. Хладнокровные ублюдки, которых надо убивать так же, как убивают они. – будто по заготовленному тексту продолжает он. – Они не достойны даже смертной казни. Аллах каждому воздаст всё по заслугам. Они всего лишь прикрываются богом. Они не принадлежат не одной религии. Они уже открыто призирают всё прекрасное и святое на Земле, в том числе и всевышнего. Пока я жив, я сделаю всё, чтобы каждый из этих выродков понёс наказание! – Зал начал скандировать. В студию входит женщина в очках с круглой чёрной оправой.

– К нам присоединяется очередной эксперт, прямиком из пекла Южно-Африканской республики. – Почему-то она не стала её представлять. Люди хлопали в ладоши и широко улыбались. Может быть, из-за этого шума было не слышно.

– Я уже семь лет работаю корреспондентом в самых горячих точках, – начала она, встав рядом с ведущей. – Но такого безжалостного, и бесчеловечного отношения, как в Африке, невозможно даже во сне представить, на экранах такое показывать нельзя, ни в коем случае. Эти отморозки, ведут реальную большую зачистку. И, кстати, хорошо, что я темнокожая, иначе меня бы казнили местные власти. Ведь, с прошлого года, белым официально запрещено въезжать в Кейптаун. Запрещено строить дома из белого кирпича, ездить на белых автомобилях и носить белую одежду.

– Так, ну, об этом говорить не обязательно. Мы живём в свободной стране, и многие, в том числе в зрительном зале могут обидеться. – У одного из зрителей в руках сидела обезьяна. В этот момент она громко и возбуждённо заорала. Камера сфокусировалась на ней. – Вот видите? Даже обезьяна разозлилась. – Корреспондент за экраном рассмеялась.

– Да уж. У вас вместо людей уже обезьяны в студии? Хотя, не всё ли равно, кому хлопать в ладоши и мычать.

– Стоп. Стоп, – вмешался мужчина из зала, выхватив микрофон у соседа. Мы здесь не какое-то стадо животных. Вообще-то, у нас есть, интересы и… мы хотим… кушать, например – глубоко с волнением вздохнул он.

– Какать. Сикать. Спать. – С выдержанными паузами помогла ему закончить ведущая, заняв место в центре. – А что, это тоже не так просто, понимаете ли. Кушать, какать, сикать, спать, – пальцем одной руки, дирижирует она в одну часть зала. – Кушать, какать, сикать, спать, – теперь в другую сторону. – Кушать, какать, сикать, спать, – повторяют за ней все остальные. – Кушать, какать, сикать, спать, – ведущая показывает уточку, сжимая пальцы рук. А другая женщина прогнула спину, замахала локтями, и, прижимая их к туловищу, крутится на месте. – Кушать, какать, сикать, спать. Ёу! Кушать, какать, сикать, спать. Е-е! – продолжают хором все присутствующие. – Куга-а-А!! ко-ко-ко, кугА! – В странном танце стала издавать птичьи звуки женщина в очках. Соединив вместе колени, она наклоняет их в один бок, выпрямляет и тут же наклоняет в другой, поднимая руки, и куда-то указывая.

– Эй, а как же пить? – возмутился голос из зала. – С чего мы сикать-то будем?

– Ну, знаете ли! – рассердилась на него женщина в очках. – Не все наши зрители столь требовательны, как вы.

– Мы будем кушать жидкую пюрешку! – наехала на него ведущая, и начала аплодировать сама себе.

– Грёбаный балаган. Это уже слишком – возмущается, покачав головой, Даймок. Во что вы превратили мою любимую передачу?