Давид Павельев - СТЕП. От человека до робота один шаг

Выбравшись из аэромобиля, я сразу же увидел очередь из жаждущих культурно провести досуг. Средний возраст собравшихся если и превышал школьный, то лишь на столько, на сколько это заметно их бывшим классным руководителям. В дверях, покрытых плевками и следами от обуви тех, кого сюда не пустили, стоял бройлерного вида детина. Его жёсткая бородка скрывала многоуровневый подбородок, а тёмные очки – затуманенный взор наркомана.

Подобравшись ближе, я расслышал фразу, которую он твердил сквозь зубы: «Это V.I.P. вечеринка. Только по приглашениям». Из-за жвачки, которую он при этом жевал, будто-бы опасаясь потерять вставную челюсть, к которой она прилипла, он напоминал чревовещателя.

– Валите на свою школьную дискотеку, – не выдержал наконец верзила, и я, будь у меня с собой таблички с баллами, выставил бы ему заслуженную четвёрку с минусом за остроумие. Толпа зашумела ещё громче – ничто так не задевает, как правда.

Тем временем я, деликатно расталкивая всех локтями, пробрался к эпицентру событий и предстал пред грозными очами местного Цербера. Для того, чтобы получше разглядеть представшую перед ним картину и убедиться в том, не галлюцинация ли я часом, ему пришлось даже сдвинуть на нос очки. У меня не было татуировок, пирсинга или кольца в носу, я не ходил на шпильках и не носил юбки выше колен. Вместо всего этого я мог дефелировать в потёртых джинсах – без всяких модных дырок на коленках – и шерстяном вылинялом свитере пегого цвета. Странно, но именно моё полное безразличие к внешнему виду наводило многих на мысль, что я большой оригинал. Правда, не в этот раз.

– Парень, ты ошибся. Дурка за углом.

Я нагло посмотрел поверх его очков, что заставило его натянуть их обратно. Конечно, можно сказать ему, что здесь у меня назначена встреча с одним широко известным типом, что было чистой правдой, но это было бы слишком пошло. А я предпочитаю держать марку.

Сунув руки в карманы, я достал из одного из них яблоко и протянул к самому его колбасному носу.

– Ты, гроза пятиклассников, знаешь, что это?

Он таращился на незнакомый предмет, боясь вымолвить хоть слово.

– Оно и видно! А знаешь ли ты, что это срывает кукушку как ураган в десять баллов? Знающие толк чуваки улетают прямиком в нирвану с первого же раза. Это тебе не то, что веселящий газ в воздушном шарике.

На его напоминающем купол планетария лбу выступил пот.

– Мне… мне это… не велели впускать…

После этих слов я почувствовал к нему почти нежность, будто бы он был моим младшим братом. Я отличался от него лишь тем, что мне велели, чтобы меня впустили.

– Кого тебе не велели впускать? Меня? Не, я конечно, могу пойти в другой клуб, где пиплы не так тормозят, как ты. И завтра ты будешь вдувать газок в шарики вот этим малышам…

– Проходи, – взмолился охранник, с усилием распахнув скрипучую дверь клуба.

– О'кей, гарсон. Веди себя хорошо, и я никому не расскажу про твоё невежество.

Зрелище, представившееся моему взору внутри, было по-настоящему впечатляющим. Цербер не наврал, вечеринка действительно была только для комильфо. Шариков с веселящим газом здесь и в самом деле не наблюдалось, но они и не требовались. Всё происходящее смахивало на обряд вызова дождя в племени зулусов. Вошедший в транс шаман бился в конвульсиях в центре зала. Перед ним был не барабан, а аппарат с множеством кнопок и лампочек, но особой разницы между ними не чувствовалось.

Остальные участники церемонии либо дёргались под музыку на танцполе, как ужи на сковородке, либо просто храпели в такт, лёжа на барной стойке. Рядом с ними я и увидел толстого субъекта в ярко-жёлтом пиджаке. Он сидел на высоком стуле лицом к танцующим, положив локти на стойку, болтал пухлыми ножками в воздухе и лениво потягивал из бокала густую жидкость ядовито зелёного цвета. Он был чуть постарше меня, но, что называется, солиднее и добротнее – сразу видно, субъект хорошо и регулярно питается, не утруждает себя лишними физическими нагрузками, снимает стресс в массажном салоне и не омрачает жизнь размышлениями о ней. У него было лощёное лицо с крупными чертами, чуть отвислые щёки, круглый подбородок, окаймлённый серебристой бородкой. Узенькие, потонувшие в жировых складках глазки смотрели на мир с детской наивностью, которую он весьма неумело имитировал. Это и был Айс Вист – прославленный скандалами светский хроникёр, ради которого я и притащился в это заведение.