Александр Лысенко - Миры Солнца

– Принято, пойду к старшему.

Никто не прокомментировал ее рвение, все просто равнодушно смотрели, как очищают кусок многообещающего ранее куска оплавленного металла.

– Что же, бывают промахи.

– Мы в этой системе уже неделю и пока никаких полезных находок. У коллег из ДЖА155КС уже три протокорабля в трофеях.

– Ничего, и нам повезет, не надо отчаиваться.

Все взгляды обратились на нее.

– Уже ухожу!

Ракушка быстро вышла из просторного исследовательского зала и направилась в командный отсек, по пути заглядывая в комнаты контактов в надежде увидеть своих друзей и узнать неофициальные последние новости, а не те, что были в официальных сводках.

Прошло совсем немного времени с момента объединения, или, как называют сейчас, новый ноль, а уже появилась цензура. Кто бы мог подумать, что компьютеризированная раса имеет эмоции и может четко выражать свои желания и нежелания. Благодаря производству новых вместилищ ракушек и налаженной системе изменения матрицы личности, их было уже несколько миллионов, они уже контролировали более сотни звездных систем, были запущены производства кораблей и космических станций, да и вообще, прогресс шел вперед быстрыми, пугающими шагами. Но Ракушки пока занимали только те области вселенной, где когда-то было сильно их влияние, в надежде найти реликты прошлого, открыть что-то новое в своей истории войны с повергнувшим их врагом. По стечению обстоятельств, практически на всех планетных системах прошлого отсутствовали планеты с развитой разумной жизнью, и поэтому деятельность Ракушек оставалась пока незаметной. Но это не могло продолжаться вечно, и они это понимали, но считали, что риск оправдан.

Ракушка продолжила свой виртуальный маршрут по кораблю, по долгу службы стремясь попасть в рубку корабля, но не слишком желая этого. Она прекрасно понимала, что произойдет после того, как она войдет к Старшему. Он посмотрит отчет на своем, более глубоком уровне доступа, свяжет схожие отчеты, потом отведет взгляд и снова вышлет ее в космос, на обследование какой-нибудь новой луны, а лун она уже насмотрелась достаточно, чтобы испытывать к ним отвращение. Перед консолью входа Ракушка на секунду остановилась и решительным движением вошла в рубку.

– Наблюдается прогресс. Сегодня ты добралась до нас быстрее обычного, – вместо приветствия сказал Старший группы.

– Постоянное саморазвитие является целью каждого индивидуума, заключившего социальный контракт, – парировала Ракушка.

– Умная больно, ни к чему это. Полетишь теперь на седьмой планетоид этой системы, там может быть что-то путное.

– Откуда такая уверенность?

– Чутье у меня такое, а еще данные автоматического зонда.

И Старший передал Ракушке данные. Как сообщал автоматический зонд-разведчик, он летел в сторону противоположную звезде и наткнулся на планетоид, вращающийся по той же орбите, что и седьмая планета. Каким-то образом планетоид избежал нанесения на карту системы и, по мнению зонда, мог быть не исследован, что равносильно преступлению. Так как карту сектора первоначально наносили именно зонды, и ее детальность была на их совести. Зонд-виновник донес сам на себя руководству и потребовал сам себе выговор, который ему и объявили, заставив патрулировать сектор до скончания веков. В отчете фигурировали соображения зонда в адрес справедливости руководства, его наказавшего. Однако среди выражения горестей и мук попадалась и полезная информация. Например, на снимках планетоида, сделанных зондом, вроде как обозначался остов корабля древних Ракушек. Судя по формам и сделанным наспех сопоставлениям с древними чертежами, это был боевой наступательный крейсер.

– Если повезет, то на нем могут быть найдены спящие Ракушки.

– Если повезет, что это вообще что-то с нами связанное.

Ракушка мгновенно вернулась в свой корабль.

– Прошу разрешение на вылет.

– Вылет подтверждаю.

Обдав маневровыми дюзами стену и пол ангара, Ракушка вывела корабль в космос, включив интеллект корабля-исследователя и полностью отключившись от управления, устремилась к таинственному планетоиду, который достаточно быстро вырастал на всех сенсорах корабля, кроме пары дефектных, которые уже давно показывали только шум.

– На подлете! Где тут эта груда металла?

– Сектор 138Б73А, внимательно изучи шестую ячейку во втором ряду.

– Я иногда сожалею, что в нашем языке нет ругательств в восхваляющей форме.

– Анналы древнейшей памяти сохранили выражение такого рода, разумеется, уже потерявшее актуальность.