Александр Лысенко - Миры Солнца

Как-то раз я заметил странную закономерность, некоторые люди просто исчезали, а информация о них тут же исчезала вслед за ними. Они либо погибали на тяжелом производстве, либо вследствие болезни, либо по другим причинам, но как-то раз исчез мой хороший товарищ, с которым мы иногда играли в древнюю игру, шахматы. Вчера он еще был жив-здоров, а сегодня пропал, и в причине смерти значился рак легких. Это невозможно. Я стал изучать все, что попадалось в архивах, стал сравнивать и придавать значение любым оговоркам, стал смотреть на все под другим углом. Так продолжалось до тех пор, пока я не нашел выход на уровень 27, самый нижний уровень из дозволенных. На нем никто не живет, только рабочие изредка посещают его для проверки машин, и там я встретил ее. Ленина Н., ах, как она была хороша. Это была самая красивая и подходящая во всех смыслах женщина, о которой я мог только мечтать. В тот день она проверяла какого-то древнего робота, который должен был встать на специальный лифт и отправиться в глубины Маркса для каких-то там дел.

Мы разговорились, познакомились и я каждую пятницу бегал к ней на 27 подвал, чтобы встретиться и провести с ней немного времени. У нее были некоторые приобретенные незначительные проблемы с щитовидной железой, по этой причине ее отбраковали для совершения искусственного осеменения и множественных родов и дали возможность работать с компьютерами и компьютерной техникой, которую она обожала. Можно сказать, что в работе, которая была не пыльная, она находила свое счастье. Жила Ленина со своей сестрой и матерью на одном из верхних уровней, в небольшом коммунальном блоке на две маленькие комнатушки и кухоньке.

Как-то раз мы решили узнать, куда же ездит робот, и положили в бокс лифта маленькую, незаметную камеру, которую встроили в специально просверленную дырочку обшивки лифта. Увиденное не заставило нас задуматься, так как на видео была только грязная стена. Вскрыть блок данных у робота не удавалось, все было зашифровано каким-то сумасшедшим ключом. Выход напрашивался сам собой – надо было вшить камеру в корпус роботу.

Решили не торопиться и не испытывать судьбу. Аккуратно и не торопясь, все обдумав, мы выбрали особый вид камеры, которую спрятали в сварном шве корпуса. Увиденное нами затмило все и показало истинную мощь Партии. Несколько часов мы сидели, прислонившись спиной к спине и пытались осознать увиденное. Мы уничтожили камеру, блок памяти и все, что с ними было связано. Постарались вернуться к былой жизни. Вышло не сразу, но вышло.

Я хорошо помню, как пытался осознать то, что увидел, огромные, бескрайние огненные просторы, роботы, идущая по конвейеру драгоценная руда. В древности человечества, христианской религии, было слово Ад, по описанию это был он. Я не уверен, есть ли Рай, но Ад мы совершенно точно контролировали. Что это было, мы не знали.

В следующие дни я искал данные о том, что увидел, стараясь не быть пойманным агентами, которыми могли оказаться даже твои родители или родные братья и сестры, такое случалось повально, в нашем мире дети доносили на своих родителей, а родители на своих детей, и это считалось нормой и никого не удивляло. Ленина пыталась сделать то же, но через свои каналы. Роботов мы решили не трогать и переговариваться специально придуманным, секретным шифром. Как-то раз на нас вышел представитель подпольной группировки.

Мы не верили ему и свели все к шутке. Но в тот же день, вечером, мне подкинули графические файлы, на которых был изображен Ад, который мы видели. На каждом изображении было написано «Мы знаем»! Что же мне было делать? Я им поверил. Пошел на встречу, которую они мне организовали, но, как выяснилось, это был агент и весьма эффективный. Очнулся я в кубе, где была или есть моя Ленина, я не знаю, я ее с тех пор не видел. Надеюсь только на то, что она жива и не в таком ужасном виде как я.

Они держали меня в этом кубе десять дней, прежде чем я согласился сесть на кресло и подключить себя к их отвратительной коллективной сети. Вначале было сложно, но потом я пообвыкся в их офисе. Надо сказать, что были и хорошие деньки, все же лучше той пытки, чем была моя жизнь до этого, но я искал изъян в системе, на самом деле мне было бы глубоко плевать, но я искал ее везде.

Как-то раз, уже пройдя интеграцию, обзаведясь неплохой квартиркой, машинкой от корпорации и другими благами, я сидел в баре и пил чудесный на вкус напиток – пиво. Я до сих пор вспоминаю это время, пиво, я никогда не пробовал его до этого, никогда не пробовал тех, самых вкусных в моей жизни, блюд. Так вот, я сидел, думал о прошедшем дне, о каких-то других глупостях, когда увидел ее. Это была она, моя любовь, Ленина Н. Она шла в окружении двух подруг, которых я не видел, они были как какой-то раздражитель, а посередине она, с пакетами покупок, прямо из торгового центра. Она была прекрасна, я смотрел на нее и на то, как она уходила вместе с подругами вдаль. Она была в моем мире, и я это знал, знал это на сто процентов, и она была счастлива, скорее всего, не одинока. Конечно, разумеется, не одинока.