Владимир Малёванный - Имя ему 666

«Пожалуй, удвою дозу, я же завязываю, да и путь до Рязани не близкий, и вряд ли в поезде удастся уколоться», – присев на корточки, с трудом найдя иглой вену, измученная ломкой она перегнала содержимое шприца себе в кровь. Постепенно по всему телу разлилось тепло, боль прошла, мысли «поплыли». Где-то на подсознании мучили угрызения совести – её ждут Максик и Поля (так ласково она называла своих двойняшек). Опершись о стену, с трудом поднявшись, горе-мамаша плавно пошла в сторону вокзала.

Колёк выглянул из-за бетонного забора, в этот момент в его поле зрения попала Настя. Она осторожно переставляла ноги, из уголка рта на подбородок стекала слюна. Глаза были «стеклянные», взгляд отсутствовал. «Всё, пора, она «висит», медлить нельзя, лучшего момента не представится», – жулик быстрым мягким шагом настиг свою жертву. Тонкие натренированные пальцы ловко извлекли из кармана девушки конверт с деньгами, воришка развернулся и пошел в обратном направлении. Отойдя на приличное расстояние от неё, он заглянул в конверт и присвистнул от удовольствия.

Но что это? Рядом с купюрами лежал паспорт, и в нем билеты на поезд. Какое-то время он боролся с остатками своей прогнившей совести и всё же решил деньги забрать, а паспорт и билеты кинуть обратно в карман. В этот самый момент позади него послышались крики, обернувшись, он стал свидетелем ужасного зрелища. Настя стояла на рельсах, застыв будто статуя. «Поймала приход», – тихонько пробормотал карманник. К ней, крича во всю глотку, бежал путевой рабочий, а с другой стороны приближался, слегка поскрипывая на рельсах, товарный вагон. Товарняк буквально на мгновенье опередил бежавшего мужчину, толкнув буфером в спину, он опрокинул Настю на рельс и продолжил свой путь. Колёк закрыл глаза и отвернулся. Постояв минутку, сглотнув слюну, он матерно выругался: «Ну, что ж, так, пожалуй, даже лучше», – достав из кармана паспорт и билеты, он бросил их в мусорный контейнер, стоящий у бетонного забора. Ещё раз взглянув и убедившись, что Насти больше нет, он пошел в противоположную от железнодорожной станции сторону.

***

Интересно устроен мир – свет и тьма, тепло и холод, любовь и ненависть, добро и зло – во всём есть противоположность. Все события, происходящие вокруг нас – это либо физические, либо духовные явления.

Физика – естественная наука, наука о законах природы. Несложный опыт – опускаем металлическую ложку в стакан с кипятком, ложка нагревается, а вода остывает, отдавая свое тепло – логично. Ну, а если человек отдает другому человеку свою любовь, свое душевное тепло, разве он от этого становится холоднее или злее? Наоборот, чем сильнее человек изливает свою любовь, тем больше у него её становится – парадокс. Не правда ли? Физические явления тепло и холод одинаково могут быть опасны для жизни человека. Добро и зло – также противоположные по смыслу слова, но добро никак не настроено на вред человеку, а вот зло изначально существует на пагубу.

Максим и Полина уже несколько часов подряд сидели в зале ожидания железнодорожной станции, и никому не было до них дела. Дети ждали маму. Малыши пока что воспринимали мир на полурефлекторном уровне, для них мама решала все физические проблемы – поесть, попить и сесть на горшок. Духовный мир для них – также была она, ласкала и жалела. Посторонние люди для двойняшек были, как мир неизведанный. Дети сидели и ждали единственно родного человека, других вариантов у них не было, а мама всё не шла.

Физический мир дал о себе знать раньше, нежели духовный. Под креслом, на котором сидел Максим, появилась лужица. Уборщица, мывшая пол в зале ожидания, приметила это первая. Она-то и забила тревогу: «Побросают детей без присмотра, а я тут должна после них подтирать. Мне что за это доплачивают? Где их родители, хотелось бы мне знать?» В этот самый момент мимо проходила дежурная по станции, её словно осенило: «Постойте, а на рельсах это не их мать зарезал вагон?» Теперь настала очередь духовного вмешательства, кто-то стал жалеть малышей, а кто-то принялся осуждать родителей: «Понарожают детей наркоманки всякие».

И всё же мир не без добрых людей. Нашлись порядочные граждане, сводили малышей в туалет, нашли в чемодане сухие колготки, переодели и накормили, прежде чем приехали представители из детской комнаты милиции. С этого момента у Максима и Полины началась самостоятельная жизнь.

Как ни странно, но у них у двоих отпечаталась в памяти одна и та же картинка – здание вокзала, удаляющееся в окне патрульного УАЗика. Что творилось в душе четырехлетних малышей, можно только представить – они уезжали навсегда оттуда, где осталась их мама. Незнакомые люди, незнакомая обстановка травмировали психику двойняшек, которые молча сидели, прижавшись друг к другу от страха, исподлобья наблюдая за всем происходящим…