Владимир Малёванный - Имя ему 666

– Вам кого? – прокуренный мужской голос вернул женщину из детства. Открыв глаза, Нина Григорьевна увидела перед собой человека, которого охарактеризовать можно было лишь одним единственным словом – бомж. Из-за его плеча выглядывал другой человек, уже женского пола, но того же сословия.

– А где Настя?

– Мы не знаем никакой Насти. Нам Гурген Акопович дал ключи и заплатил, чтобы мы здесь прибрались. Было ясно – нужно встретиться с этим Гургеном Акоповичем, других вариантов выяснения ситуации не представлялось. Спустившись вниз, она села на лавочку у подъезда и стала ожидать. «Что же происходит? Кто такой Гурген Акопович? Похоже, он новый владелец квартиры. Неужели Настя всё же продала её? Где теперь она и малыши?» – мысли хаотично атаковали её мозг. Начинало смеркаться, когда к подъезду подъехала бежевая «девятка», из неё вышел мужчина далеко не славянской внешности.

Встав с лавочки, Нина Григорьевна громко к нему обратилась: – Гражданин, простите. Не вы ли будете Гурген Акопович?

Замедлив шаг, риэлтор остановился и, повернувшись к ней, спросил: – А вы, собственно, кто будете?

– Где Настя? – женщина решила не тратить время на условности, а «брать быка за рога». – Не знаю, она съехала, теперь я владелец квартиры. С документами у меня всё в порядке, – развернувшись, он хотел было продолжить свой путь. Нина Григорьевна поняла, что нужно менять тактику, иначе она ничего не разузнает:

– Погодите, я её тётя.

– Вы из Рязани? Она говорила мне о вас.

– Где я могу её увидеть? – с волнением продолжала женщина.

«Удачливый» риэлтор расчувствовался и предложил ей присесть на лавку, у которой она оставила чемодан:

– Как к вам обращаться?

– Нина Григорьевна.

– Так вот, Нина Григорьевна, Настя увязла в долгах и решила продать квартиру, чтобы как-то решить свои проблемы. Вы в курсе, что она употребляла наркотики?

– Да, знала. Я и приехала, чтобы ей помочь.

Закурив сигарету, мужчина продолжил: – Кстати, она говорила мне, что кроме тёти у неё никого нет. Сегодня, примерно в полдень, она освободила жилплощадь и удалилась в неизвестном направлении, не исключено, что она могла уехать к вам в Рязань. Простите, у меня дела, я должен идти, – Гурген Акоповичь поднялся с лавки и пошел в сторону подъезда.

На дворе окончательно стемнело, кое-где на столбах зажглись фонари уличного освещения. Нина Григорьевна продолжала сидеть, уставившись в одну точку. Она не заметила, когда погас свет в столь дорогих её сердцу окнах. Также не слышала, как запустился двигатель «девятки» её недавнего собеседника, и как он укатил восвояси – она тоже не видела. Изрядно продрогнув, но так и не возвращаясь в реальность, немного сутулясь от навалившегося горя, женщина встала и медленно поплелась в сторону остановки. Стук трамвайных колёс о рельсы послышался невдалеке, Нина Григорьевна поспешила перейти проезжую часть улицы, пронзительный визг тормозов – последнее, что она услышала…

«Интересное явление – деньги. Какими магическими свойствами обладают эти бумажки? Ещё полчаса назад казалось, что весь мир представляет собой одну огромную клоаку, а вот теперь, когда у него в кармане появились купюры, он видит всё в розовом свете», – так размышлял Колёк, покупая в киоске пачку сигарет «Camel». Пафосно прикурив сигарету от длинной модной цигарки у сидящей на скамейке дамы с собачкой, элемент криминального мира важно зашагал по аллее. Отыскав взглядом в толпе коротко стриженный белобрысый затылок Насти, он принялся за ней следить: «Да, пожалуй «хвост фортуны» у меня в руках, как бы не опростоволоситься». В этот самый момент девушка оглянулась и мутным взглядом пробежала по толпе. Жулик успел спрятаться за мощный ствол клёна и пожурил себя за неосторожность: «Не проколись, Колек, иначе тебе удачи не видать».

Тревожное чувство подгоняло Настю, ломка не давала ей сосредоточиться. Она почти физически ощущала затылком чей-то взгляд: «Что это со мной? Почему мне так страшно? Может что-то с детьми случилось?» – она их оставила, сидящими в креслах на вокзале в зале ожидания, купив им по сосиске в тесте. От чувства вины перед малышами, защемило в груди: «Всё, нужно завязывать. Вот сейчас последний раз уколюсь и отправлюсь с детками в Рязань, там начну новую жизнь – завяжу с наркотой», – ей хотелось кому-то поплакаться, и тут она вспомнила себя маленькой – мама заплетала ей косичку и ласково что-то приговаривала. Слёзы накатились на глаза: «Последний раз, и больше не буду!» – зайдя за угол трансформаторной будки, она в «походных условиях» принялась бодяжить зелье для укола.