STARDUST - Бессмертные отцы-основатели. Часть 1

Начиная от самого простого, от цифр, Алекс монотонно начал: «Затрудняюсь ответить. Крайний раз город посещал довольно давно, и моя осведомленность желает лучшего. С определенной уверенностью сказал бы, что каждый третий из первогодок успел сложить голову». «И ты так спокойно об этом говоришь?» – едва не взорвалась Лиза, вновь вскипая от контраста отношения обоих к человеческим жизням. «Ни ты, ни я с этим ничего поделать не сможем. Таков наш образ жизни. В свою защиту добавлю – так было всегда! Таковы незамысловатые правила выстроенной игры. Еще до первой волны, когда юнит’ы не существовали в природе, люди убивали друг друга и умирали за разные, порой даже самые глупые, мотивы вроде земли, несмотря на то, что она была не востребована. Убивали за разницу в культуре, идеологии или обычаях, вплоть до расовой принадлежности. Тебе это мало знакомо… В самый разгар первой волны юнит’ов выжившие народы смешались. Но и прежде люди убивали везде и всегда, за деньги или по приказу начальства. Даже гражданские убивали друг друга за рабочие места. И называли это конкуренцией. Последнее, кстати, было характерно для любого состояния мировой экономики от депрессии до роста. Можно сказать, что разрушение было заложено в саму суть созидания. Была даже поговорка: «Не разбив яиц, не приготовить омлет».

Ход разговора преображался, и Лиза, уже витая в облаках нового, того, чего и ждала от встречи с Алексом, впитывала каждое слово подобно губке, вместе с тем не понимая и половины, но сменила гнев на милость и с интересом спросила: «Откуда ты все это знаешь? Я не встречала в библиотеке Академии упоминаний о цивилизации людей до первой волны. Значит, моя догадка верна, у тебя дивергенция?» Упоминание термина, активно прививаемого имперской пропагандой, призывающей докладывать о любых отклонениях в поведении граждан, особенно если это касалось небольшой группы населения вроде солдат легиона или искателей, прошедших инициацию, невольно отдалось болью в горле мышечной памяти. И Лиза, не зная, какова будет реакция Алекса на ее слова, с опаской добавила: «Только не нужно меня больше душить, чего бы ты этим не хотел добиться. Я никому о тебе не скажу».

Алекс успел покончить с трапезой и, извлекая из рюкзака бурдюк с водой, столь же спокойно, как и прежде, сказал: «Можешь быть спокойна. Я бы не посмел задеть твою честь. Удушье, скорее, вынужденная мера. Мне было важно встать на любую из крайностей: поверить тебе или позволить окропить землю моей кровью. На второе я бы не ставил, особенно после осмотра твоего походного ножа. Лезвие чистое, ни пятнышка крови, не говоря уже о трупном запахе. Будто ты им даже туши не разделывала». Лиза, прослеживая ход мысли, ответила: «Ну да, ребята меня не утруждали разделкой. Подожди, я правильно поняла, ты нюхал мой нож?» «Паранойя или предосторожность – называй, как хочешь. Ты отошла умыться в речке, а твой рюкзак манил. Все вещи на месте. У меня свои страхи, а потому случайно проверить снаряжение того, с кем путешествуешь, лишним не будет. Попасть в застенки цитадели или столкнуться с квад’ом внутреннего круга, облаченных в реликты – вот те вещи из моего списка, которых я бы предпочел избежать», – пояснил Алекс. Лиза не могла не отметить, что для этого сухаря, каким он себя подавал, не чуждо чувство вины, хоть Алекс об этом прямо в лоб и не скажет.

К удивлению Лизы Алекс оказался вполне открыт для беседы. Если, конечно, опускать отдельные заскоки, все обернулось хорошо. И даже вернулось былое чувство уверенности, склонявшее девушку начать перетягивать одеяло на себя. «Алекс, ты мой должник! Душевные травмы сами себя не компенсируют. Так что я не отстану от тебя со своими расспросами. Ты сказал, что и легионеры, и искатели – операторы. Что это значит?» Лиза оживилась, отчего Алекс почувствовал некое облегчение перед проявленной грубостью и, подмечая деликатность, с которой девушка приступала к трапезе, предварительно снимая с прутка кусочки мяса и овощей на совместно уложенные перед собой листья местного кустарника, приступил к разъяснению. «Ты когда-нибудь думала о том, что такое инициация?» Прожевав до конца и сглотнув, Лиза ответила, как по учебнику: «Инициация – великий дар, благословение Бессмертных отцов-основателей в помощь нам, призванное помочь в борьбе против многовековой скверны – волн юнит’ов», – и, не придавая глубокого значения сказанному, отрезала ножом еще мяса и картофель на один укус и принялась жевать. «Для девушки с довольно широкими знаниями чеканить строки из учебников было бы оскорбительно. Мне не нужна теория, которой кормят в Академии. Попробуй своими словами. Что такое инициация и почему ты помнишь только начало и конец, но не сам процесс?»