Юрий Окунев - Город Кондора

– Что делать с Командором? – крикнул в потолок Кито, и Кир впервые за несколько лет увидел на его лице не ярость, высокомерие или ухмылку, а реальный испуг. Он умолял металлическое небо дать ему ответ на вопрос, и это выглядело… забавно – для человека, который, по мнению обычных людей, отвечает за выполнение воли небес.

Неважно, что современные небеса – это сплошные вычисления.

Спустя невыносимо долгие три секунды система ответила:

– Командора под арест. Отключить импланты, деактивировать нейропомощника. Разбирательство продолжится после ремонта.

Как только потолок замолчал, солдаты в белых доспехах схватили Кира с двух сторон и силой выдернули из ремня безопасности. Тому, который тянул со стороны потерянной руки, явно было тяжелее, но он не жаловался. Он сжимал плечо так, будто именно оно стало причиной всех бед. Командор старался не кричать, но боль от раны, на которой до сих пор висел медицинский бот, скручивала. Казалось, что ему вновь отрывает руку, хотя он свято верил, что никогда не сможет испытать ту же боль.

Он ошибался.

Его волокли по коридорам, не давая встать на ноги. Чем дальше они отходили от зала памяти, тем тише и спокойнее становилось вокруг. В итоге Кира донесли до той части Базы, где слыхом не слыхивали о перегреве охладителей, зато очень хорошо знали Командора. Кибернетики, программисты и подсобный персонал разного уровня таращились на бойца, как на крокодила, который вылез из канализации и спросил дорогу в столовую. Солдаты в белых доспехах, которые вблизи оказались не белыми, а обычными, но грубо покрашенными белой краской, донесли его до кабинета, кинули в кресло и хором сообщили:

– Отключить импланты. Деактивировать нейропомощника.

– Что случилось? – спросил куратор-инженер Джон Ву, выходя из комнаты отдыха и вытирая салфеткой пятно на халате. Судя по всему, пролил кофе, аромат которого доносился из-за дверей.

Джон улыбался своей узкой, аккуратной улыбкой, но вокруг глаз собрались напряжённые морщинки. Он замер. Видимо, его интер сообщал о принятом решении.

– Эм… Понял. Как же тебя угораздило? – спросил он Кира и подошёл поближе. – Мне приказано отключить всё, что напрямую не лишает тебя жизни.

– То есть? – спросил Командор и услышал, что его голос охрип. Захотелось в туалет.

– Кроме сердечного стимулятора и этого бота. И то через 24 часа он отключится. – Он показал на небольшое устройство, которое висело на плече и стремительно заживляло дыру, оставленную куском обшивки.

– Хорошо хоть стимулятор не отключают, – попытался пошутить Кир.

Джон посмотрел на него как на щенка, который пытался пописать на ковёр.

– Мальчик, я понимаю, что ты боец и так далее. Но лучше бы они сразу отключили всё.

– Всё так плохо? – Джон Ву выглядел так, словно собственноручно собирался отрубить Киру голову. И он не ответил.

Инженер жестом указал солдатам уложить бойца на кушетку. Активировал медицинские приборы. Молча ввёл обезболивающее. Запустил программу.

Командор будто со стороны наблюдал за тем, как из его плеча удаляют остатки интерфейса для управления кибернетической рукой, упрощают систему поддержки на ногах. Потом дошли до глаз, и мир потерял краски – убирали ультрадиапазоны.

И только после этого Ву сказал:

– Попрощайся с Мартой, – и нажал на какую-то кнопку.

Кир ничего не почувствовал и даже немного расслабился. После заглушённой, но ощутимой боли удаления имплантов эта процедура казалась фикцией.

«Марта, тебе тоже больно, когда тебя удаляют?»

Нейропомощник не ответила.

«Марта?» – повторил Кир, пока его отстёгивали и поднимали.

«Марта, ответь!» – крикнул он своему сознанию, но она не отозвалась даже тогда, когда его везли сначала по Базе, а потом – в служебном транспорте.

Кир Андора, Командор и лишённый имплантов солдат, продолжал звать Марту и требовать ответа. Иногда вслух. Иногда касаясь рукой затылка. Пока за спиной не щёлкнули замки на двери.

«Неужели тебя действительно… нет?»

Ему ответила тишина, нарушаемая судорожным стуком сердца.

Он остался совершенно один. Снова.

В тысячный раз Кир звал Марту, и в тысячный раз ему отвечала лишь головная боль. Сон сбежал от громких мысленных и реальных воплей. Он вернулся спустя часы с подмогой в виде ломоты в теле, слезящихся глаз и нарастающего гула в ушах. Запертый, лишённый единственного близкого существа, если так можно сказать про искусственный разум, Кир наконец рухнул и уснул.